Среди известных русских актрис одна из самых обаятельных и интересных - Елена Санаева. Биография ее полна драматических и ярких событий и в кинематографической, и в

Восходящая звезда кинематографа

Впервые статная красавица с чувственными губами и выразительным взглядом больших карих глаз появилась на экране в военной драме Загида Сабитова «Генерал Рахимов», следующей ролью была героиня ранних рассказов Максима Горького в кинофильме Федора Филиппова «По Руси». В картине Аиды Манасаровой «Главный свидетель», созданной в 1969 году по мотивам рассказов А. П. Чехова, Елена Санаева точно и тонко сыграла роль страстно влюбленной в соседа вдовы Марии Каплунцовой, которую судят за убийство мужа. Право на эту роль актриса на кинопробах подтвердила так убедительно, что разом отодвинула всех других претенденток. А вышло так благодаря мудрым советам отца.

Воспоминание о детстве

Ни для кого не секрет, что актриса Елена Санаева - дочь знаменитого советского актера Всеволода Васильевича Санаева. Она родилась в военном 1943 году, много и часто болела, но родители готовы были жизнь отдать, чтобы выходить единственную дочь после смерти ее двухгодовалого братика Алеши. Малыш умер в эвакуации от дифтерита, осложненного корью, навсегда оставив глубокую душевную рану в сердце матери - Лидии Антоновны. О непростых и драматических отношениях в семье Санаевых публика узнала из повести «Похороните меня за плинтусом», которую написал сын актрисы, Павел. Некоторыми своими воспоминаниями о детстве и молодости Елена Санаева делилась в интервью. Она рассказала о том, как в пятилетнем возрасте заболела желтухой, справиться с которой в те годы было очень трудно, и мама самоотверженно лечила дочку, носила на руках на свежий воздух и, наконец, решилась крестить девочку. Обряд провели дома, над тазиком, надев на бледную шейку Лены медный крестик. После этого она пошла на поправку.

Воспоминания актрисы о матери и об отце полны благодарности и теплоты. Может быть, в те непростые годы Елена Санаева научилась состраданию, терпению, умению помочь и поддержать человека. Актриса вспоминает, как мама в 1952 году, рассказав на коммунальной кухне анекдот, оказалась под угрозой доноса и заболела «манией преследования». Потом женщина всю жизнь страдала депрессией, которая, помноженная на властный характер и тоску по несбывшимся мечтам, превращала Лидию Антоновну в домашнего тирана и провоцировала ссоры с близкими людьми.

Дебюты

Когда Лена выросла, она поступила в ГИТИС. И здесь отец очень поддерживал дочку в ее творческих дерзаниях. Он не раз говорил ей: «Мы, Санаевы, народ талантливый. Верь в себя, а случай придет - и ты будешь к нему готова». После института девушка стала играть в Московском театре-студии киноактера.

Двадцатишестилетнюю Елену заметил Василий Шукшин. В его фильме «Странные люди» ярко и талантливо блеснул актерский дуэт, где Елена Санаева и Всеволод Васильевич Санаев сыграли тоже дочь и отца. А затем звездная семья появилась в другой ленте Шукшина - «Печки-лавочки». Елене нередко доставались роли второго плана, но в них она проявляла такой творческий темперамент, что режиссеры всегда видели и отмечали незаурядную девушку. Тем не менее, похвалами актриса Елена Санаева, биография которой в кино засияла новыми гранями после встречи с Роланом Быковым, была до поры не избалована.

Служебный роман

Судьбоносная встреча произошла в 1973 году, на съемках фильма «Докер». Ролан Быков был недоволен простоем в работе из-за того, что некая актриса Санаева, видите ли, боится лететь на самолете и едет поездом. Когда Ролан Антонович увидел капризную незнакомку, о которой знал только, что она «папина дочка», он мгновенно «провалился» в ее бездонные глаза. В фильме им предстояло сыграть влюбленных. После слишком достоверного поцелуя у Елены покраснели губы. Быкову тогда было 43 года, он только что расстался с первой супругой, актрисой Лидией Князевой. Елена была на тринадцать лет младше, а выглядела еще моложе лет на десять. Внешне они тоже не подходи друг другу: она высокая, худенькая, он низенький и коренастый. «Не монтируетесь!» - определил возможности пары отец актрисы. Однако внутреннее стремление друг к другу, энергия притяжения, возникшая между двумя этими людьми, сковала их не только в творческом, но и жизненном союзе. Год спустя Быков, встав на колени в Таллиннском ресторане (в Эстонии шли съемки фильма «Автомобиль, скрипка и собака Клякса») сделал возлюбленной предложение.

Факты из личной жизни

Первый муж Елены Санаевой, инженер Владимир Конузин, о котором актриса всегда вспоминает с уважением, подарил ей сына - Павла. Родители Владимира были против того, чтобы он женился на актрисе, супруги недолго прожили вместе - очень уж разными были их взгляды и привычки. Когда избранником Лены стал Ролан Быков, почему-то возроптали ее родители. Прозвище «карлик-кровопийца», которым наградила зятя Лидия Антоновна, - это не только художественный образ из книги, которую написал сын Елены Санаевой. Отношения долго не ладились, пока сильный и целеустремленный характер Ролана Антоновича не смог перенаправить ситуацию в мирное русло. Благодаря Ролану Быкову теща прожила на три месяца дольше и окончательно помирилась с дочерью. Задушевные беседы с зятем скрасили последний год жизни и Всеволода Санаева, ушедшего вслед за женой через несколько месяцев после ее смерти.

Лучшие роли

После свадьбы супругам улыбнулась удача сыграть парочку лукавых мошенников в киносказке Леонида Нечаева «Приключения Буратино». Идея сначала не понравилась Быкову, но чуткая на актерскую удачу Елена заявила, что от подобных ролей не отказываются. Дуэт лисы Алисы и получился феерично ярким. Елена неожиданно раскрылась как острохарактерная актриса. Новые роли, последовавшие за этой лентой, нередко бывали смешными и запоминающимися. Снималась Санаева и в фильмах Ролана Быкова. По Москве даже ходили злоязычные слухи, будто молодая актриса польстилась на этот брак ради карьеры. Конечно, это были глупости. Специально «на нее» ролей талантливый режиссер Быков никогда не делал, не устраивал ее кинематографическую судьбу. А о таких нежных и творчески богатых взаимоотношениях, какие были у Быкова и Санаевой, можно было только мечтать. В жизни друг для друга они были поддержкой и радостью. Елена одарила мужа великолепным сплавом силы характера, мягкости, эмоциональности и душевного равновесия. Он дал ей надежную опору, много ярких мгновений творчества, душевную щедрость, с которой бескорыстно помогал многим запутавшимся людям, делил с ней гений редкого дара понимать детей и чувствовать ответственность за будущее.

Невыдуманная книга

Повесть «Похороните меня за плинтусом» привела в восторг Ролана Быкова. Это было именно то сочетание искренности и художественности, которое хотел видеть в писателе знаменитый режиссер и актер. Детские муки и страдания, которые переживает маленький Саша Савельев (прообраз автора, Павла Санаева) вплетены в интригу взаимоотношений с матерью, к которой бабушка долго не допускала внука, и с отчимом, которого сначала мальчик ужасно боялся и ревновал. Когда по настоянию Ролана Антоновича Пашу окончательно забрали от бабушки и деда, в его жизни началась новая полоса. «Закомплексованным неврастеником» парень не стал, по его словам, во многом благодаря мудрости отчима. Тот сумел наладить отношения с мальчиком и привить ему вкус к творческой работе.

Жизнь без Ролана

1996 год отмечен страшным диагнозом, который поставили Ролану Быкову. Врачи нашли у него раковую опухоль в легких, сделали операцию. Но через два года Быков вновь оказался на больничной койке и знал, что ему уже не выжить. В октябре 1998 года он умер. Трудно представить, как пережила трагедию Елена Санаева. Биография заслуженной артистки навсегда изменилась с уходом близкого друга и трепетно любимого человека. Но это испытание не сломило женщину. До последнего вздоха Ролан мужественно переносил боль, а Елена делала все мыслимое и немыслимое, чтобы отодвинуть страшный конец. А потом она, собрав силы, стала продолжать дело, которое супруг. Занялась его архивами, продолжила работу над материалами для документального фильма «Евангелие от Скомороха», который задумал и не успел осуществить Ролан Антонович. Телезрители увидели две документальные ленты, которые Елена Всеволодовна Санаева сняла как режиссер: «Дело моей жизни» о фотографе Юрии Росте и «Трудно быть Германом» о кинорежиссере

Театральный дар

В 2007 году Елена Санаева снялась в фильме своего сына Павла «Нулевой километр», за эту превосходно сыгранную эпизодическую роль актриса претендовала на награду кинофестиваля «Созвездие».

Затем было еще несколько ролей в кино, но самым интересным оказалось то, что актриса вернулась на театральные подмостки, с которых начинала творческую биографию. Здесь она играет в пьесах талантливейших современных драматургов - Людмилы Улицкой, Дмитрия Быкова,

Режиссер театра «Школа современной пьесы», где трудится актриса, отзывается о ней как об очень содержательной личности, для которой, когда она выходить на сцену, уже не важен текст. Она необыкновенно интересна сама по себе: как держится, мыслит, разговаривает. Коллеги чувствуют вокруг нее особую ауру тепла и таланта, и еще - всегдашнее незримое присутствие Ролана Быкова, дух его эпохи. Дар жить в двух временах - это то, чем прекрасно владеет великолепная актриса Елена Санаева. Фото первых ее ролей и иллюстрации современных работ вдохновляют тем особенным зарядом художнического азарта, которым обладает эта сильная, мудрая и красивая женщина.

Павла под леденящим душу названием «Похороните меня за плинтусом» наделала немало шума. В основном произошло это благодаря утверждению самого автора о том, что книга является в некотором смысле его автобиографией. Супруга Санаева-старшего, по словам близких, была действительно властной и психически неуравновешенной женщиной. Но прежде, чем судить ее за это, необходимо знать, что ей довелось перенести в жизни.

Смерть сына

Всеволод Санаев встретился со своей будущей супругой Лидой Гончаренко, будучи уже профессиональным артистом. Произошло это в Киеве, куда Всеволод приехал на гастроли вместе с другими членами театральной труппы. В красавицу Лиду трудно было не влюбиться, но и Санаев оказался не промах. Молодые люди стали встречаться. Примечательно, что родители самой девушки были категорически против этого брака и просили дочь не совершать опрометчивых поступков. Но Лида никого не послушала и уехала с актером в далекую Москву.

Поначалу все шло чудесно. Влюбленные официально зарегистрировали свои отношения, и вскоре на свет появился первенец, которого назвали Алексеем. А потом началась война. Но советские актеры продолжали гастролировать, поддерживая представлениями испуганных мирных жителей страны и дух ее бойцов. Именно во время такой поездки Санаева Лидию вместе с ребенком отправили в эвакуацию в Казахстан. Там 2-хлетний Алексей подхватил инфекцию и скончался. Всеволоду и Лидии не сразу удалось соединиться, поэтому страшную потерю единственного сына и его похороны молодая женщина пережила в полном одиночестве. Эта трагедия станет потом одной из причин дальнейшего поведения Санаевой, ее отголоском.

Мания преследования

В 1942 году Лидия Санаева родила во второй раз. Девочку назвали Еленой. Понятно, что после кончины первого ребенка, Лидия Антоновна стала ужасно бояться и за дочь. А когда та заболела желтухой, страх матери увеличился во сто крат. Проявлялся он и в излишней опеке, и в строгости, и во всепоглощающей любви одновременно.

Тогда Санаевы жили в коммунальной квартире. Однажды на общей кухне Лидия Антоновна рассказала какой-то неосторожный анекдот. Видимо, кто-то из соседей донес на нее. Через некоторое время к Санаевой явились соответствующие сотрудники и стали расспрашивать ее обо всем. И без того мнительная женщина так испугалась, что ей стало казаться, что за ней постоянно следят. В конце концов она попала в больницу с диагнозом «мания преследования».

Правда или вымысел?

Когда Елена выросла, она пошла по стопам отца и стала актрисой. Она вышла замуж за инженера Владимира Конузина, который и является отцом Павла Санаева . Но брак оказался не совсем удачным, и супруги расстались. В связи с тем, что Елена часто уезжала на гастроли, большую часть своего детства Паша провел вместе с бабушкой и дедушкой.

Павел признавался, что Лидия Антоновна действительно обладала не самым легким характером, но тем не менее она любила и своего мужа, и свою дочь и своего внука. Даже самые странные поступки Санаева совершала из любви к ним.

Кроме того вскоре в жизни Елены появился Ролан Быков . Лидии Антоновне он поначалу тоже не приглянулся, но именно ему удалось наладить отношения между всеми членами семьи.

А что касается повести, то Павел Санаев неоднократно заявлял, что это все-таки художественное произведение и немалая часть его является вымыслом.

Посмотрела "Похороните меня за плинтусом".
Фильм сюрреалистический, излучающий концентрированную злобу и ненависть.
Меня совершенно потряс финал фильма: маленький иуда над гробом бабки шепчет матери такое, что мать цепенеет, понимая, что чудовище уже выросло ...

Повесть написана внуком Всеволода Санаева, функционера от советского кино.
Он прожил со своей женой 50 лет. Звали её Лидия Гончаренко,в замужестве Санаева, и была она когда-то студенткой-филологом, привезённой им в Москву с киевских гастролей ещё до ВОВ.

Жена Санаева с дочерью Еленой, родившейся у них во время войны.
Санаев не воевал, жил в эвакуации.

У Елены Санаевой родился сын Павел.
Он очень похож на мать. Нижняя губа --копия,а это важный знак))

Красный мясистый рот с особенной выступающей изогнутой нижней губой

Нижняя губа живёт своей жизнью

Физиогномика

Определяем характер человека по его лицу

Попробую проанализировать характер Павла Санаева по его лицу, чтобы объяснить себе, как такую "автобиографическую" книгу мог написать человек, проживший с дедом и бабкой с 4 до 11 лет.
Если бы он жил в нормальной, традиционной семье, с матерью и отцом, он наверняка бы самовыразился в подобной же литературе))

Холодное сердце (веки)
Пессимизм (веки)
Нижняя губа выступает над верхней - эгоистичность
Если один угол рта выше другого - склонность к обману.
Постоянно подергивающийся рот - нервность и возбужденность.
Рот, скошенный в одну сторону - нервозность, склонность к сарказму.
Нетвердо оформленный рот, с уголками, загибающимися к низу - бурный характер.
Из ранее прочитанного мне запомнилось, что человек в жирной лоснящейся выступающей нижней губой ВСЕГДА НЕДОВОЛЕН,критикует ВСЁ, это тяжёлый эгоистичный пессимист.
ГУБА ПАВЛА САНАЕВА, УНАСЛЕДОВАННАЯ ОТ МАТЕРИ,ОБЪЯСНЯЕТ ВСЁ. В том числе "автобиографическую" книгу.

Лицо человека - как открытая книга. В нем говорит все - брови, глаза, рот, каждая морщинка. С возрастом лица меняются, но самые главные черты остаются неизменными, а некоторые начинают проявлять себя более явно. Считается, что физиогномика - самая древняя наука в мире и возникла в - Китае. Китайские физиономисты говорят, что по лицу человека можно прочесть даже его судьбу.

Всеволод Санаев


С первого взгляду, не подумав, его любили припечатать: «всегда на одно лицо». Нет бы сообразить, до чего же тяжело с таким, сверхположительным, лицом этак разгуляться по ндравам-типам-характерам. В уморительном дуэте с Борисом Новиковым санаевский Федор Ходас под финиш раскрывается так глубоко, что поднимает сразу на несколько философских ступенек не только образ с виду заурядного старика-фронтовика, но и сам, легкий и не слишком притязательный фильм «Белые росы».
Как показало время, деревенский консерватизм Ходаса и был прозренческой, спасительной и оптимальной альтернативой урбанизации общинного духа с последующей глобализацией совести и всего остального.
Казалось, самого Санаева можно идентифицировать с обстоятельными до занудства сыскарями Сазоновым («Это случилось в милиции») и Зориным («Похищение святого Луки», «Черный принц», «Версия полковника Зорина»). Однако ведь «с сим победиши»! А все потому, что этим и брал, а в самом «сером» его персонаже обязательно кроются лукавинка и мудрость.
Знание партийной иерархии – Народный артист СССР Санаев был парторгом в актерском цехе и 20 лет секретарем Союза кинематогрфистов – блестяще трансформировалось в образы номенклатуры, не имеющей национальных и временных привязок.
Вы только приглядитесь, как филигранно передан настороженно-льстивый конъюнктурный нюх «почетного бюрократа губернии» – Председателя Палаты в швейцеровских «Мертвых душах». А Ярослав Степаныч – верховный канцелярский босс из «Забытой мелодии для флейты». Под соусом «тоталитарного нигилизма» мы выплеснули с водой и ребенка: аннулировали и манеру, и заслугу артиста, переосмыслившего и высмеявшего это явление.
В итоге, на долгие годы в отношении Санаева установился однобокий подход. Точно он не самокритически показал литературного генерала Жаркова, на старости лет убедившегося в собственной никчемности, а сам - такой («С вечера до полудня» по В. Розову). Притом что подобная «идентификация» – не есть ли признак мастерства перевоплощения?!
Зловещий и подлейший «Сиплый» из «Оптимистической трагедии» - совсем другая «опера». Равно как простой в своей непростоте профессор-фольклорист из «Печек-лавочек» или Ермолай Воеводин в фильме «Ваш сын и брат» (Государственная премия РСФСР имени братьев Васильевых). Впрочем, союз с Шукшиным – это отдельная «песня» на все времена.
И киноактер был на все времена.
Правда, роман с театром не задался. Одно время Санаев служил в МХАТе, театре имени Моссовета, опять в МХАТе. Но в середине 1950-х у него сильно заболела жена и, чтобы прокормить семью, артисту пришлось оставить сцену. Мхатовские коллеги такого донкихотства не поняли. А Всеволод Санаев окончательно ушел в кино, где дебютировал сразу же по получении ВГИКовского диплома в 1938-м.
Дебют назывался «Волга-Волга», любимый фильм товарища Сталина. В знаменитой комедии с двойным названием 26-летний актер сыграл не просто первую, а также «дважды первую» роль. Его мужиковатые персонажи (бородач-лесоруб и безбородый музыкант) разны, но органичны. И это объяснимо: актеру ничего не пришлось придумывать. Свою «карьеру» Сева Санаев начинал сборщиком гармоней на Тульской гармонной фабрике. А вот последние полвека (вплоть до 1994 года) был верен Театру-студии киноактёра.
Что еще характерно: значительная, при этом заключительная, часть натурных съемок «Волги-Волги» велась на фоне Жигулевских гор. И это опять же не единственная перекличка между Самарой и судьбой великого актера. Через несколько лет эвакуированная дочь Лена вместе с мамой окажется в Куйбышеве – «запасной столице», а сам Всеволод Васильевич, чудом избежав плена, – в Саратове. Но это уже другая история…

Владимир Плотников. "Самарские тайны российского кино-2"

Умение быть достоверным в любых обстоятельствах в актерской среде высоко ценят и называют органичностью. У Всеволода Санаева это качество было от природы, недаром критики отмечали в его игре «чистоту тона» и «тонкий слух». За это же его любили зрители, подходившие прямо на улице со словами благодарности. Сам актер самокритично называл себя «стреляной гильзой», но внимание публики ему было приятно. Не было фальши и в его внеэкранной жизни — народного артиста СССР не испортила не только всенародная любовь и популярность, но и опыт хождения во власть. О своем многолетнем пребывании на посту секретаря Союза кинематографистов он говорил так: «Чего мне стыдиться? Я наверху не был. А на своем месте кому мог помогал». Но если фильмы Санаева — от первого, «Волга-Волга», и до последнего, «Ширли-мырли» (а всего около 90 картин, среди которых были «Освобождение», «Странные люди», «Возвращение «Святого Луки», «Версия полковника Зорина», «Печки-лавочки», «Частная жизнь», «Забытая мелодия для флейты»), — известны всем, то о семейной драме актера мы узнали сравнительно недавно — из романа «Похороните меня за плинтусом», написанного его внуком Павлом Санаевым.«Дедушка с Лешей сидели на берегу водохранилища и ловили рыбу. Леша следил за колокольчиком заброшенного далеко в воду спиннинга и вполуха слушал сидевшего около него с удочкой дедушку.

- Тяжело, Леш, сил больше нет, - жаловался дедушка, поглядывая на тонкий гусиный поплавок. - Раза три уже думал в гараже запереться. Пустить мотор, и ну его все... Только и удерживало, что оставить ее не на кого. Она меня клянет, что я по концертам езжу, на рыбалку, а мне деваться некуда. В комиссию бытовую вперся, в профсоюз - только бы из дома уходить. Завтра вот путевки распределять буду - уже хорошо, пройдет день. На концерты эти и не ходит никто, а я езжу. То в Ростов, то в Могилев, то в Новый Оскол. Думаешь, большая радость? Но хоть гостиница, покой, прием иногда хороший устроят. А дома несколько дней проведу, чувствую - сердце останавливается. Заедает насмерть».

Павел Санаев,
«Похороните меня за плинтусом»

«ХОДИТЬ Я НЕ МОГЛА, И МАМА МЕНЯ, ПЯТИЛЕТНЮЮ, НОСИЛА НА РУКАХ»

Елена Всеволодовна, из книги вашего сына Павла Санаева «Похороните меня за плинтусом» мы знаем, что семейная жизнь вашего отца была не очень счастливой...

Это не совсем так. Папа ведь умирал у нас дома, мы с Роланом взяли его к себе. Мама ушла за 10 месяцев до этого, и отец горевал страшно. Все плакал: «Лель, пусть бы она вообще ничего не говорила, просто сидела в уголочке на кровати, только бы живая была». Да, их отношения были непростыми, в чем-то даже трагическими, но за 50 лет, которые они прожили вместе, у них уже образовалась общая кровеносная система.

- Правда, что ваши родители познакомились в Киеве?

Это случилось за несколько лет до войны, когда МХАТ был на гастролях в вашем городе. Стройная красавица-студентка филфака Лидочка Гончаренко не оставляла равнодушным ни одного мужчину, и папа не стал исключением - влюбился сразу и на всю жизнь. Целый месяц, когда театр работал в Киеве, папа уговаривал маму выйти за него замуж, и она, в конце концов, согласилась. Говорят, мамина родня чуть не за поездом бежала с криками: «Лида, одумайся!». Их смущала и скороспелость этого брака, и папина профессия, которую все считали несерьезной. Мамины киевские родственники были уверены, что у молодых ничего не получится и она вскоре вернется домой. Но они ошиблись...

Мама была человеком, бесконечно преданным семье. Характер у нее был сложный, но он обострялся ее заболеванием. Она не была шизофреничкой, просто страдала постоянными депрессиями - их причиной были те невидимые миру слезы, которые проливали в то время наши люди. Они любили свою страну, радовались ее успехам, но когда среди ночи кого-то забирали и человек пропадал, это было очень страшно.

- Ваша мама тоже, если не ошибаюсь, пострадала?

На кухне в коммунальной квартире, где родители тогда жили, она рассказала анекдот, а кто-то из осведомителей на нее донес. Стали приходить люди в штатском, расспрашивать соседей, кто она такая, почему молодая и не работает? Мама тогда так испугалась, что ее психика, и без того слабенькая, просто не выдержала - она на несколько месяцев попала в психиатрическую клинику с диагнозом «мания преследования».

- Вряд ли военное лихолетье способствовало укреплению душевного здоровья...

Тогда всем было нелегко, но маме тяжелее многих. Так получилось, что они с папой потеряли друг друга. Для съемок фронтового киносборника отец на несколько дней уехал в Борисоглебск, но вернуться оттуда уже не смог - Москва, ставшая прифронтовым городом, была закрыта.

Отец остался работать в Боригосглебском драматическом театре, где два раза в день давали спектакли для уходящих на фронт солдат. Он вспоминал, что ему в то время не давала покоя только одна мысль: почему он, здоровый мужчина, каждый день выходит на сцену, когда его место на фронте?! К тому же он ничего не знал о маме с моим братиком Алешей, которые эвакуировались в Алма-Ату, и очень из-за этого переживал.

В эвакуации мой брат заболел корью и дифтеритом. По рассказам родителей, которые вспоминали его до самой своей смерти, мальчик он был необыкновенный: с такими ясными глазками, такой умница! Умирая, Алеша утешал маму: «Мамочка, дорогая, не плачь, я поправлюсь!». Она одна его хоронила, без родных и друзей.

Мама тогда так обессилела, была в таком отчаянии, что не видела, куда идет, - то и дело натыкалась на столбы. Потом несколько месяцев в состоянии полного морального и физического истощения добиралась до отца в Борисоглебск.

- А вскоре на свет появились вы...

Это было в 43-м году. Я дитя войны: слабенькая, худенькая, откуда здоровье-то было взять? Папа, любя, называл меня подгнилком. В пять лет я заболела такой желтухой, что чуть не умерла. Если бы не моя мамочка, меня бы не было на свете. Думаю, я выжила еще и потому, что меня крестили. Мама, чтобы поставить меня на ноги, продала все свои нехитрые наряды и украшения, а папа работал день и ночь, чтобы купить на рынке лимоны и творог, которых в магазинах просто не было.

Мне нужен был свежий воздух, а двор у нас в смысле экологии был ужасный - ни одного деревца. А поскольку ходить я не могла, мама меня, большую пятилетнюю девочку, каждый день носила на руках через всю улицу Кирова (теперь ей вернули старое название - Мясницкая), мимо метро «Кировская», в переулок Стопани, где возле Дома пионеров был хороший сквер. Она брала с собой творог, кусочек хлеба, морс в бутылочке и все это тоже несла с собой. Помню, как одна женщина, проходя, сказала: «Надо же, такую здоровую кобылу на руках таскать!». Люди иногда походя осуждают других, а не знают, какое у людей может быть в семье горе.

- Что и говорить, настрадалась ваша мама!

Потеряв сына, она боялась потерять и нас с папой, и этот бесконечный страх вгонял ее в стресс, в котором она жила. Проявлялся он у нее порой своеобразно: в детстве, когда я падала, она могла еще и наподдать: «Как же ты упала?! Зачем ты туда полезла?!». Потом этот ее страх перенесся на внука - моего Пашу, который постоянно болел и которого она просто обожала.

Недавно я разговаривала с Ниночкой Гребешковой, вдовой Гайдая, с которой мы жили в одном актерском доме, где нашими соседями были Ларионова с Рыбниковым, и Бондарчук со Скобцевой, и Румянцева, и Наумов, и Леждей, и Козаков, и Булгакова, и Глузский. Так вот, Нина говорит, что все к маме очень хорошо относились, уважали ее и любили с ней беседовать. Она была человеком начитанным, умным, интересующимся искусством - с ней интересно было поговорить.

И с папой, несмотря на все ссоры, они очень любили друг друга. А сложности в семейной жизни есть у всех.

«КОГДА ОТЕЦ УЕЗЖАЛ, РОДИТЕЛИ НЕ ДАЛИ ЕМУ НЕ ТОЛЬКО ДЕНЕГ, НО И ЗИМНЕГО ПАЛЬТО»

- А что вы знаете о детстве своего отца? При жизни родителей мы так мало этим интересуемся...

Моя бабушка родила 12 детей, из которых выжили только шестеро. Семья Санаевых была очень дружной, патриархальной. Дедушка работал на фабрике, где делали знаменитые тульские гармони, - он обладал абсолютным слухом и был настройщиком. Туда же лет в 13-14 устроился на работу и папа. Учился он неважно, поэтому дедушка сказал ему: «Ломоносова из тебя все равно не выйдет, иди работать». К 17 годам у папы уже было четыре ученика.

Но страсть к актерству была у него уже тогда. По воскресеньям или праздникам, когда в дом приходили гости, дедушка, предвкушая сюрприз, часто спрашивал: «Угадаете ли, кто это?». Папа легко пародировал общих знакомых, от чего все присутствующие приходили в восторг.

- Пока это все как-то очень далеко от кино и театра...

Его жизнь перевернулась, когда в Тулу приехал МХАТ - еще тот, в котором играли все знаменитые корифеи этого театра, отобранные и воспитанные Станиславским и Немировичем-Данченко. Спектакль, на который попал отец, был чеховским «Дядей Ваней». Впоследствии отец рассказывал мне, как был потрясен, когда открылся занавес и потекла живая жизнь, совершенно ему неведомая: он почувствовал, что независимо от своего желания вовлекается в нее, начинает переживать за этих героев. Это было какое-то чудо! А потом, узнав, что в Туле есть драматический театр, юноша попросился туда на работу.

- Как к этому отнеслись его родители?

Он понимал: если скажет дома, что идет работать в театр, родители решат, что сын сошел с ума. Поэтому днем работал на фабрике, а вечером шел в театр, где делал абсолютно все - был и осветителем, и шумовиком (изображал грозу, стуча по листу железа), и даже вышел на сцену в «Ревизоре» в крошечном эпизоде из разряда «Кушать подано!». После чего один старый актер этого театра сказал ему: «Сев, у тебя есть способности - тебе учиться надо!». Папа задумался над этими словами и, несмотря на то что у него было всего четыре класса образования, решил ехать в Москву - поступать в театральный институт.

Вот тут его родители, конечно, взбунтовались. Они решили, что сын просто не хочет работать. Поэтому, когда он уезжал, ему не дали не только денег, но и зимнего пальто, сказали: «Ты там где-нибудь умрешь под забором в этой своей Москве!».

- Серьезно! Но его это, судя по всему, не остановило?

Нет. У него было немного денег, которые ему удалось скопить за время работы, еще он взял краюху хлеба и несколько помидоров - вот с этим «багажом» и рванул в Москву. Там поступил в театральный техникум, а по ночам работал на вокзале - разгружал вагоны, чтобы заработать какие-то деньги на пропитание. Жил он тогда в районе Арбата, на знаменитой Собачьей площадке, но письма просил писать ему на ближайшую почту до востребования - боялся: если домашние увидят такой адрес, решат, что он, как родители и предсказывали, живет в собачьей будке.

Окончив техникум, отец поступил в ГИТИС. Казалось бы, сбылась его мечта! Но он тут же загорелся другой - увидев спектакль с участием великого Качалова, папа понял, что хочет играть на сцене МХАТа.

- И эта мечта тоже сбылась?

Да, по результатам выпускных спектаклей он был самими Станиславским и Немировичем-Данченко по большому конкурсу принят во МХАТ. Правда, зачисляли тогда не в труппу, а во вспомогательный состав, но с учетом того, что из 700 (!) претендентов взяли только трех молодых актеров, это было большое счастье. В первые же два года отец сыграл две хорошие роли, поэтому его с четвертого этажа, где были гримерки молодежи, спустили на второй, где сидели «старики». Так началась его работа в театре, который папа очень любил.

«ТАРАСОВА СКАЗАЛА ОТЦУ: «СЕВОЧКА, ПОКА КОРИФЕИ ЖИВЫ, ОНИ ВАМ НИЧЕГО ИГРАТЬ НЕ ДАДУТ»

- Почему же спустя несколько лет он ушел из МХАТа?

Из-за творческой невостребованности и связанного с ней тяжелого материального положения: в кино тогда актеров сниматься не отпускали (немного подзаработать можно было только летом), зарплаты были небольшие, телевидения, благодаря которому можно поправить свое материальное положение, в помине не было. Отец подрабатывал на радио, выступал с концертными номерами со своей партнершей Елизаветой Ауэрбах (в актерских кругах ее называли Изюмкой) - вместе они много лет играли чеховскую «Бабу».

Отец и в театре мог бы играть гораздо больше, но не складывалось. Он вспоминал, какая история вышла со спектаклем «Горячее сердце» по Островскому, где у папы была роль приказчика Наркиса. Вдруг заболел Яншин, который блестяще играл Градобоева. Поскольку папа давно был занят в этом спектакле, он знал назубок все роли и буквально за две репетиции ввелся вместо Яншина. У папы получилась очень интересная работа, что было отмечено даже приказом по театру. Сыграй он этот спектакль еще хоть раз, его поставили бы на эту роль в очередь с Яншиным - такое тогда действовало правило. Но тот, узнав обо всем от «доброжелателей», пришел на следующий спектакль с температурой 38,5!

- Получается, готов был умереть на сцене, только бы не отдать свою роль?

С актерской точки зрения, все это понятно и оправданно. Но поскольку на сцене МХАТа, помимо Яншина, блистали Ливанов, Белокуров, Грибов, Станицын, то актеры, не входившие в эту когорту, могли ждать своих ролей до пенсии.

Директором театра в ту пору была знаменитая Алла Константиновна Тарасова, с которой мы жили в одном доме. Как-то они вместе возвращались домой, и отец решил с ней посоветоваться: «Алла Константиновна, я решил уйти из театра». - «Что случилось, Севочка? - поинтересовалась она. - К вам ведь все так хорошо относятся». - «Понимаете, - пожаловался он, - у меня болеет жена, я один работаю, живу в коммунальной квартире (у самой Тарасовой была четырехкомнатная), а ролей, ради которых стоило бы на все это закрыть глаза, у меня нет». И она, подумав, ответила: «К сожалению, Севочка, вы, наверное, правы: пока мхатовские корифеи живы, они вам ничего играть не дадут». Папа ушел, и в этом было его спасение, а такие блистательные актеры, как, например, Грибков и Муравьев, так и пропали в этом театре - кто о них теперь помнит?

- Кино было более благосклонно к Всеволоду Васильевичу...

Впервые он появился на экране в фильме «Волга-Волга», где сыграл два крошечных эпизода - юного музыканта и пожилого бородатого лесоруба на пароходе. Отец вспоминал, как его, тогда еще совсем юного, буквально приклеили к бороде - так он сыграл первую в своей жизни возрастную роль.

Но действительно популярным папа стал после небольшой роли в фильме Пырьева «Любимая девушка», он там невероятно красив - тонкое и одновременно мужественное лицо, копна черных волос.

- Как ему работалось с мэтром?

Пырьев был человеком сложным, жестким и непредсказуемым. Папа вспоминал, как однажды на съемках его так разозлил смех молодых актеров, рассказывавших анекдоты за декорацией, что он... погнался за ними с палкой. Догнав в коридоре, замахнулся на одного из актеров, но не ударил, а пригрозил: «Ты больше никогда не будешь сниматься в кино!». Потом повернулся к отцу и уже спокойнее сказал: «Ну а ты, возможно, и будешь». Слово Пырьева было на «Мосфильме» законом, поэтому больше никто того молодого актера не видел.

- После ухода из МХАТа кинорежиссеры наперебой начали звать Всеволода Санаева в свои картины?

Калатозов тут же предложил ему сняться в фильме по Погодину «Первый эшелон», посвященному подъему целины. В картине был занят актерский цвет того времени - Изольда Извицкая, Олег Ефремов, Эльза Леждей. Была там и Татьяна Доронина, у которой ни с актерами, ни со съемочной группой отношения не сложились, поэтому при монтаже режиссер ее очень сильно «порезал», да еще и худсовет с цензурными соображениями вмешался. В общем, из двух серий получилась одна. В результате пострадала и папина роль.

Кстати, об этой истории мне рассказал не он, а Ниночка Дорошина, которая тогда была еще совсем молоденькой и впервые снималась в кино. Именно на этой картине она насмерть влюбилась в Олега Ефремова, которого потом продолжала боготворить всю жизнь. Из-за своих чувств она очень сильно страдала, а папа как мог ее утешал.

- Всеволоду Васильевичу подвластны все жанры - от комедии до трагедии...

И режиссеры особенно это ценили. После экранизации «Оптимистической трагедии», где он сыграл Сиплого (после этого фильма даже дворовые мальчишки встречали папу словами из его роли: «По два раза сифилисом болели!»), и фильма «Это было в милиции» все заговорили о феномене Санаева, - стало очевидно, что он не просто хороший, а крупный актер. Правда, папе в ту пору было уже около 50 лет. Он часто говорил мне: «Мы, Санаевы, народ талантливый, надо только ждать случая, чтобы это продемонстрировать. Он обязательно придет, но к нему нужно быть готовым». Папа к своим «случаям» всегда был готов.

- А как сам Всеволод Васильевич относился к своим ролям?

Он был человеком очень скромным и взыскательным к себе. Когда я его спрашивала: «Пап, ну как ты думаешь, как ты сыграл?», он всегда отвечал: «Нормально, Лель!». Никакого любования собой и упоения своими творческими победами у него не было.

Но картину Артура Войтецкого «Скуки ради», которая, кстати, снималась на Киностудии имени Довженко, он среди остальных своих работ выделял особо. Там они снимались в паре с Майей Булгаковой. К сожалению, фильм прошел вторым экраном, мало кто его видел, а он был очень хорошим. Папа играл нелюдимого человека, который на спор связался с одинокой женщиной. А она, думая, что все между ними серьезно, такого предательства не пережила - повесилась. Потом началась милицейская серия, в которой отец сыграл знаменитого полковника Зорина. Ну а самый любимый фильм отца - «Белые росы». И тот монолог, который произносит его герой Федот на рассвете: «Спасибо тебе, солнышко!», больше всего соответствует моему отцу в жизни. Каждый раз, слушая его, я плачу именно на этих словах...

- А несбывшиеся роли у вашего отца были?

Он очень жалел, что ему почти не пришлось играть в комедиях, исключением является разве что картина Рязанова «Забытая мелодия для флейты». У отца было потрясающее чувство юмора. Когда он рассказывал что-нибудь смешное, все вокруг умирали, а в его слегка припухших глазах только искорки сверкали - он никогда не «раскалывался». К тому же почему-то чаще всего у актеров-комиков, уж извините, внешность идиотов. Отец же мог быть смешным, обладая нормальным лицом.

- Особая страница жизни Всеволода Санаева - фильмы Шукшина...

Отношения с Василием Макаровичем у отца сложились не сразу. Когда Шукшин позвонил и предложил ему сыграть Бобыля в картине «Живет такой парень», папа спросил: «А кто автор сценария?». Шукшин ответил: «Я». Но поскольку это была его первая картина, его имя тогда никому ни о чем не говорило, папа отказался. Его смутило то, что человек и сам сценарий написал, и сам снимает, - отцу показалось, что это как-то несерьезно. Но позже, посмотрев картину, он встретил на киностудии Василия Макаровича и сказал: «Знаете, я очень жалею, что отказался у вас сниматься, - фильм получился замечательный. Если впредь будет для меня роль, даже эпизодическая, я с удовольствием у вас сыграю».

И Шукшин действительно пригласил его в свои фильмы «Ваш сын и брат», «Странные люди», где я сыграла вместе с папой, и «Печки-лавочки». Когда Василий Макарович собирался снимать «Степана Разина», он говорил папе: «Васильевич, роль для тебя есть!». Но, к сожалению, все пошло наперекосяк. Сначала он сценарий долго не мог дописать, а когда, наконец, закончил и поехал по Волге выбирать натуру, началась эпидемия холеры. Заболел художник картины Пашкевич, все перепугались, и картину притормозили. И бедному Шукшину, который для роли Разина два раза отращивал бороду, так и не довелось ее сыграть. А вскоре, на фильме «Они сражались за Родину», Василия Макаровича не стало. Отец очень тяжело переживал уход Шукшина, для него он был, как сын.

«ОНИ МНЕ ПОМОГАЮТ ОТТУДА - И ПАПА, И МАМА, И РОЛАН»

15 лет Всеволод Санаев был секретарем Союза кинематографистов. Говорят, он никогда не пользовался своим служебным положением...

Для себя - никогда! Он никому не отказывал в помощи, а мы всю жизнь прожили в небольшой двушке, в которую переехали после коммуналки. И сколько мама его ни ругала, ничего с его принципиальностью поделать не могла.

Когда находиться дома было совсем уж невтерпеж, отец сбегал на очередные съемки или на рыбалку - он был заядлый рыбак-зимник. У него были все необходимые приспособления - и пальто на меху, и чуни (это такие валенки), и сундучок, на котором можно было сидеть на льду, и спиннинги. Часто с ним вместе ездили актеры Вячеслав Тихонов и Николай Крючков, поэт Леонид Дербенев - папа был с ними дружен.

- У вас ведь тоже отношения с родителями складывались непросто?

Я - счастливый человек, потому что я выросла в полной семье и у меня был любящий и горячо любимый мною отец. Хотя наши отношения действительно не всегда были ровными. Дети часто разочаровывают родителей, вот и моим родителям казалось, что я как-то не так живу, не так устраиваю свою личную жизнь. Но, по счастью, все-таки в конце концов они поняли мой выбор и приняли наши с Роланом отношения и нашу семью.

- У вас есть родственники в Киеве?

На Берковецком кладбище похоронена моя бабушка, Дарья Нестеровна Гончаренко, на могилу к которой я время от времени приезжаю, поддерживаю ее, ухаживаю. Кстати, она очень любила папу, такие хорошие отношения между зятем и тещей, как были у них, - большая редкость. А дедушкина могила потеряна. Он был похоронен на Лукьяновском кладбище, которое снесли. Захоронение можно было перенести, мама послала необходимые для этого деньги, но поскольку никто - ни она сама, ни ее сестра - поехать в Киев не смогли, а бабушка одна не справилась, могила пропала. И вина в моей душе остается: не по-божески получилось.

С Киевом у меня связаны самые лучшие воспоминания. Когда папа работал во МХАТе, у нас не было денег на то, чтобы отдыхать где-нибудь на море, поэтому мы каждое лето ездили в Киев. Дом на Трехсвятительской улице, в которой когда-то жила мамина семья, во время войны разбомбили, и бабушке с дедушкой дали комнату в коммуналке на Михайловской, видимо, там когда-то жила домработница, потому что находилась она между кухней и уборной. Мама шла ночевать к своим киевским подругам, бабушка ложилась на пол, дедушка, у которого была эмфизема легких и который не мог спать на полу, занимал кровать, я - диван. На широком подоконнике стояли бутыли с наливкой, банки с вареньем, которое бабушка варила в огромном количестве. Потом все это вместе с купленными на рынке яблоками сорта «Данешта» мы увозили в Москву.

- Уже 15 лет, как Всеволода Васильевича не стало...

Папа - моя огромная любовь, которая, несмотря на годы, не тает и никуда не уходит - она во мне, в моей душе, в моем сердце. И знаете, они ведь мне помогают оттуда - и папа, и мама, и Ролан. Когда бывают какие-то отчаянные моменты в жизни (а они бывают у каждого человека), вспоминается, что они говорили и делали в таких ситуациях. То фраза какая-то приходит на ум, то улыбка, то шутка. Мы связаны какой-то невидимой нитью, я ее не вижу, но знаю, что она существует между нами. Может быть, это моя любовь к ним, которая меня поддерживает? Не знаю... Но пока ты живешь, любимые люди не уходят.

Бывает, что утром просто нет сил подняться, и тут же перед глазами возникает Ролан: чем хуже он себя чувствовал, тем веселее был - и брился, и наряжался, и песни напевал, и на работу шел. И папа такой же был - терпеливый, терпимый, мужественный, милосердный. И очень надежный. Не зря же он еще в молодости вытатуировал себе на руке якорь, который всегда замазывал перед выходом на сцену. Когда мы хоронили папу, я его в этот якорь поцеловала...

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter