Дервиз, павел григорьевич фон. Эти противоречивые Дервизы. Благодарные потомки Дервиз павел григорьевич

Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура Антонов Виктор Васильевич

Род Дервизов в Петербурге и в России

На своей прародине, в Германии, род Дервизов неизвестен, ибо известность он приобрел исключительно в России. За 250 лет своего в ней пребывания он расселился по многим местам – от Петербурга до Северного Кавказа, от костромских лесов до южнорусских степей. После революции некоторые Дервизы выехали во Францию, Финляндию и Сербию, а в наши дни их потомство проживает также в США. Немецкий по своему происхождению род сохранился и в России, прежде всего, в Петербурге и Москве. На сегодня после длительных изысканий удалось обнаружить около 110 его представителей, которые успешно подвизались в самых разных областях экономики, науки и искусства. Среди них были художники и композиторы, математики и геологи, юристы и крупные дельцы, офицеры и видные чиновники.

Согласно документам, родоначальники российских Дервизов жили в XVI веке в вольном ганзейском городе Гамбурге, куда переселились из Силезии, вероятно, во время Тридцатилетней войны. Вначале они носили фамилию фон Визе, но несмотря на частицу «фон» дворянами не были. Первый фон Визе – Маттеус служил пастором в гамбургской церкви Св. Екатерины; его внук, богатый купец Иоганн-Иоахим фон Визе, уже «находился в разных гражданских городских должностях», то есть принадлежал к бюргерскому сословию. С сына этого Иоганна-Иоахима и начинается история рода в России.

Иоганн-Адольф родился в Гамбурге, изучал юриспруденцию в немецких университетах и в Россию попал благодаря своей жене Христине Геркле, кормилицы Петра III. Недолго правивший император пригласил немецкого юриста в Петербург и назначил его заведовать своей канцелярией и тайным архивом. В 1759 фон Визе значится юстиц-советником, а через два года получает дворянство Священной Римской империи 1 .

Из двух сыновей юстиц-советника наибольшего успеха достиг Иван Иванович фон Визе. Он начал военную службу в Голштинии, в России командовал полком и дослужился до генерал-майора. В 1801 году ему было пожаловано 1500 десятин земли на Азовском море, близ крепости Св. Димитрия Ростовского, будущего Ростова-на-Дону, где генерал и умер в 1806 году. Он-то и стал основателем родовой линии, которая в последующие полтора века сыграла определенную роль в русской истории.

Старший сын генерала от первого брака – Семен Иванович (1769/73 – до 1819) был уже православным и писался фон дер Визе. Он пошел по стопам отца и начал службу в гвардейском Семеновском полку, но в 1797 году перешел в армию и участвовал в войне с турками. В 1808 году офицер вышел в отставку и поступил инспектором в Артиллерийский департамент, где оставался до конца 1830-х годов, когда покинул Петербург и переехал жить в свое именьице в Солигаличском уезде Костромской губернии. Дервиз владел всего 10 душами и женился на местной дворянке Екатерине Юрьевне Лермонтовой из так называемой «колотиловской» линии Лермонтовых. Поэт происходил из другого колена 2 .

В том же именьице Взгляднове с 1830 года проживал единственный сын Семена Ивановича – Николай Семенович (1807 – после 1858). Он в 1825 году окончил 2-й Кадетский корпус и был выпущен в армию, но прослужил всего пять лет, после чего вышел в отставку «по домашним обстоятельствам». Очевидно, этими «обстоятельствами» стал брак с Александрой Васильевной Слащовой, соседкой по уезду и внучкой адмирала Мартьяна Яковлевича Слащова. В 1858 году Николаю Семеновичу разрешили носить фамилию «Дервиз». Потомство этого мелкопоместного костромского дворянина в последующие десятилетия погрузилось в забвение и с трудом прослеживается по источникам. Оно жило в Курской губернии и на Кубани 3 .

Начало исторической известности Дервизов положил сводный брат Семена Ивановича – Григорий (1797–1855), который в 1814 году закончил 2-й Кадетский корпус и успел поучаствовать в войне с Наполеоном. В 1822 году в чине подполковника Григорий Семенович вышел в отставку и последующие десять лет проработал в провинции «по питейному сбору». В 1832 году он вернулся в Петербург и устроился в Военное министерство. Дослужившись до действительного статского советника, Дервиз был назначен директором Николаевского Сиротского института в Гатчине, который пользовался покровительством царской семьи.

Жена директора Варвара Николаевна Макеева (1798–1848) умерла раньше мужа, оставив дочь и пятерых сыновей, трое из них стяжали заслуженную славу: Павел как успешный предприниматель, Дмитрий как крупный юрист и Николай как талантливый оперный певец 4 .

Павел Григорьевич (1826–1881) родился в провинции, но образование получил в столице: среднее – в английском пансионе; высшее – в Училище правоведения, окончив его с золотой медалью. С 1847 по 1857 год он служил главным образом в Департаменте герольдии Сената и в Министерстве юстиции, но затем оставил государственную службу и с большим успехом занялся постройкой железных дорог в России. По словам некролога, П.Г. Дервиз был «первым, указавшим путь к легкому сооружению в России рельсовых путей и возможности этим образом составлять многомиллионные состояния». Действительно, за одно десятилетие он нажил такое богатство, что выстроил в Ницце и Лугано великолепные виллы, окруженные прекрасными парками. В ниццкой вилле размещен сегодня местный университет; луганскую, к сожалению, взорвали в 1958 году, чтобы построить стандартное здание техникума.

П.Г. фон Дервиз. Фото 1860-х гг.

С 1868 года П.Г. Дервиз, «русский Монтекристо», жил с семьей на своих виллах: летом в Лугано, зимой в Ницце, занимаясь сочинением музыкальных произведений (в том числе романсов) и благотворительностью. В частности, он основал в Москве после смерти своего первенца Владимира детскую больницу (ныне – Русаковская). На виллах Дервиз, по-видимому, купивший себе титул барона, имел стильно украшенные домовые церкви и содержал отличный оркестр. В Рязанской губернии он владел имением «Старожилово», которое в 1873 году подарил брату Михаилу. Имение стало родовым у этой линии Дервизов.

Женился Павел Григорьевич на немке Вере Николаевне Тиц (1832–1903), дочери эконома Гатчинского Сиротского института, она намного пережила мужа и после его смерти посвятила себя благотворительности. У супругов родились трое сыновей и дочь Варвара, в Лугано она упала с лошади, получила травму и скончалась от нее в возрасте 16 лет. На следующий день после ее смерти скоропостижно, на вокзале в Бонне, умер и отец.

Он не был образцовым семьянином – имел любовницей красавицу-графиню Марию Ивановну Келлер (урожд. Ризнич), в первом браке жену сенатора графа Э.Ф. Келлера, от которого она родила четверых детей. Для Келлер, жившей в основном в Париже, Дервиз в том же Лугано построил виллу Монте Кармен. Портрет графини хранится в Лувре 5 .

Средний брат Павла Григорьевича – Дмитрий (1829–1916) пережил всех родных, ибо скончался за год до Февральской революции, и достиг в роду самого высокого чина и служебного положения – действительного тайного советника и члена Госсовета. Он, как и брат, закончил в 1850 году Училище правоведения, но, в отличие от него, всю жизнь посвятил юриспруденции, занимая разные должности в Министерстве юстиции и Сенате. Дмитрий Григорьевич принимал активное участие в судебной реформе, за что получил в 1864 году Высочайшую благодарность.

В 1884 году он назначается членом Госсовета, в 1902 – сенатором. Но в эти годы престарелый сановник часто болел и подолгу жил заграницей или на даче в Гатчине. Несмотря на свой возраст в 1905 году он женился во второй раз на вдове Софии Викторовне Эбер, которая скончалась за год до смерти Дервиза и была похоронена на Новодевичьем кладбище рядом с первой женой сановника. Могилы супругов до наших дней не сохранились.

Юриспруденции посвятил себя также Иван Григорьевич Дервиз (1839–1887), любимый брат Павла Григорьевича. После службы в Министерстве юстиции он несколько лет провел в Самаре в должности председателя Гражданского суда. Затем старший брат назначил его заведовать построенными им Рязано-Козловской и Курско-Киевской железными дорогами. Правления дорог находились в Москве, где прошли последние годы жизни Ивана Григорьевича, женатого на княжне Марии Ивановне Козловской, пережившей мужа на десять лет. У супругов были две дочери и сын Григорий, их судьба прослеживается плохо 6 .

Интересно сложилась судьба младшего из братьев – Николая Григорьевича Дервиза (1837–1880), который умер, не дожив до пятидесяти лет. В 1854 году он поступил в Кексгольмский гренадерский полк, но через три года вышел в отставку и, очевидно, при помощи Дмитрия Григорьевича перешел в Гражданское ведомство, вначале в Департамент уделов, затем, как и отец, по питейно-акцизной части. Этот Дервиз в 1868 году в чине коллежского секретаря служил судебным приставом в Петербурге, но три года спустя вышел в отставку и занялся любимым делом – оперным пением, которому выучился частным образом, в том числе в Милане.

С.П. Дервиз с женой. Фото 1890-х гг.

Под псевдонимом «Энде» Николай Григорьевич с успехом пел в Киеве и Петербурге, в Мариинской и Русской опере. Он был прекрасным исполнителем романсов и сам сочинял их. По словам некролога, певец «обладал редким комическим талантом, неподдельной веселостью и тонким сценическим остроумием в деталях ролей…». Женился он на дочери генерал-майора Эмилии Карловне фон Зонн, но она быстро с ним развелась – вероятно, из-за его измен – и вышла замуж за немца Реймерса. Детей у супругов не было 7 .

Зато многодетными оказались семьи старших братьев: Павел Григорьевич имел четверых, Дмитрий – восьмерых, Михаил (1832–1888), бывший военный, управлявший имением «Старожилово», – семерых детей. Некоторые из этих детей прожили недолго, жизнь других изменили революционные события. Это, прежде всего, относится к двум сыновьям барона Павла Григорьевича: Сергею и Павлу. Первый закончил свою жизнь в эмиграции, второй остался в России и подвергся притеснениям и гонениям.

Дом С.П. Дервиза. Английская набережная, 34 (Галерная улица, 33 и 35)

Сергей Павлович фон Дервиз (1863–1943) учился поначалу в Петербурге – в Ларинской гимназии и на историко-филологическом факультете университета, но его не окончил.

В 1886 году юноша переехал в Москву и стал заниматься в Консерватории, у известного пианиста Сафронова. Консерватории Дервиз подарил дорогой концертный орган. В 1892 году он экстерном сдает экзамены за университетский курс.

Как и его дядя Николай Григорьевич, Сергей Павлович был артистической натурой: увлекался игрой на рояле и театром, состоял почетным членом Русского музыкального общества. Его первая жена Анна Карловна Якобсон (1867 – после 1891) пела в опере. С ней Дервиз развелся и женился на учительнице Марине Сергеевне Шёниг (1875–1947), она уехала с мужем в эмиграцию и с ним похоронена в семейной часовне на кладбище в Каннах.

Сергей Павлович унаследовал крупные капиталы отца и владел в Рязанской губернии двумя большими имениями: Кирицей с усадебным домом, выстроенным известным зодчим Ф.О. Шехтелем и церковью прп. Сергия Радонежского, а также Карловкой с дворцом в 40 комнат, старинным парком, оранжереями и конным заводом. Были у него и земельные угодья на Днепре, и огромная лесная дача на Верхнем Урале. В Петербурге Дервиз владел домом на Английской наб., 34, где жил вместе с матерью и семьей. Благодаря своему богатству барон Дервиз много средств жертвовал на благотворительные цели. В частности, он финансово поддерживал частную гимназию Дервизов и Охтинское механико-техническое училище в Петербурге, мужскую гимназию в Рязани, почетным попечителем которой являлся.

Конный завод в Старожилове. Фото А. Александровой. 1990-е гг.

Сергей Павлович не жил сибаритом – он служил предводителем дворянства и почетным мировым судьей в Спасском уезде Рязанской губернии, был директором правления Рязано-Козловской железной дороги. До 1896 года состоял чиновником особых поручений в Министерстве юстиции. Дервиз дослужился до чина статского советника, получил должность камер-юнкера и был награжден несколькими орденами. В эмиграции супруги Дервиз проживали на вилле «Медитерране» в Каннах вместе с сыном Сергеем, оставшимся холостяком 8 .

Сергей Павлович умер в Каннах в 1943 году, в том же году, в поселке Максатиха Тверской области, скончался его младший брат Павел Павлович, который в 1916 перевел свою немецкую фамилию на русский лад и стал зваться «Луговой». В том году отставной штаб-ротмистр лейб-гвардии Гродненского гусарского полка жил в имении Старожилово, ибо в 1898 году решил выйти в отставку. Он занялся поставками в армию лошадей со своего конного завода, комплекс строений которого возвел вышеназванный Шехтель, основал и содержал женскую гимназию в уездном Пронске, где самолично преподавал математику.

П.П. Дервиз (слева) с двоюродным братом. Фото 1898 г.

В 1903 году П.П. фон Дервиз продал свой дворец на Английской наб., 28, недавно перестроенный и оформленный архитектором А.Ф. Красовским. Там теперь размещается Дворец бракосочетания.

Унаследованную от отца виллу в Ницце, где он родился, он тоже продал в 1910 году, ибо его финансовое положение из-за расходов по имению сильно пошатнулось. От отца Павел Павлович получил интерес к музыке, сочинял романсы (главным образом, на слова поэта Апухтина) и пел в любительских спектаклях, которые ставил на сцене деревенского театра.

После революции был арестован и несколько месяцев просидел в Бутырской тюрьме в Москве, затем вернулся в Старожилово, где крестьяне, любившие барина, выделили ему надел, и стал преподавать в местной школе. Однако Павлу Павловичу пришлось оставить бывшее имение, отчего с 1928 года он жил и работал учителем в поселке Максатиха под Тверью вместе со своей пятой женой, учительницей Ольгой Николаевной Житковой. Там супруги и похоронены.

Любвеобильный красавец-гусар в первый раз женился в 1891 году, последний – в 1920-е годы, и каждый раз это были неравные браки. От пяти браков Павел Павлович Луговой имел трех сыновей и семерых дочерей. Сын от первого брака Владимир (1892–1966), ротмистр Гродненского гусарского полка, в котором некогда служил отец, с женой жил в эмиграции во Франции и после Второй мировой войны выступал как тенор в Русской камерной опере в Париже.

Дом П.П. Дервиза. Английская наб., 28

Затем Владимир Павлович выехал в США, где был секретарем объединения ветеранов своего полка и во второй раз женился на польке. Его дочь Марина осталась в Петрограде, воспитывалась своей теткой и еще в 1990-е годы жила в нашем городе. Другая дочь Вера уехала с родителями и вышла замуж за американца 9 .

Брат Владимира – Павел Павлович-младший (1897–1942), родился от второй жены отца. После окончания гимназии К. Мая поступил в Политехнический институт, но проучился всего месяц. В 1919 году Дервиз начал работать в Эрмитаже, занимаясь изучением ювелирного искусства. В 1925–1938 годы заведовал в музее Особой кладовой. Дважды арестовывался. Женат был два раза на родных сестрах Принтц, от них имел дочь Ирину и сына Павла. Дочь окончила Институт им. И.Е. Репина искусствоведом, вышла замуж за ленинградского художника Г.П. Татарникова и скончалась, не дожив до 50 лет. Ее дети живут в Петербурге. Сын Павел воспитывался сотрудницей Эрмитажа, подругой матери, так как отец в блокаду умер от голода. После войны он был осужден по уголовному делу и его судьба мне неизвестна 10 .

П.П. Дервиз-Луговой с последней женой и детьми. Фото 1939 г.

В.Н. Дервиз. И.Н. Крамской. 1887 г.

В.Н. Дервиз с дочерью Варварой. Фото 1870-х гг.

Из дочерей Павла Павловича Лугового жила до начала XXI века в Советске Кировской области Александра Павловна, учительница на пенсии. Учительницей музыки была незамужняя Антонина Павловна, она скончалась в 1989 году в Ленинграде. Ее старшая сестра Варвара умерла в блокаду, младшая Вера погибла на фронте. Любовь Павловна, дочь от второй жены, жила в эмиграции в Сербии, и в 1942 году ее отправили в немецкий лагерь вместе с дочерью Ольгой, после чего ее следы теряются. Сестра Ольги – пенсионерка Татьяна проживала в конце XX века в Белграде 11 .

Большое потомство, увы, не помогло роду Павла Павловича Дервиза-Лугового сохранить свою первоначальную фамилию. В наши дни она угасла по мужской линии.

Напротив, мужская линия, но идущая от сенатора Дмитрия Григорьевича, по-прежнему живет и здравствует в России. Старший сын – Владимир Дмитриевич (1859–1937), ученик П.П. Чистякова, был талантливым пейзажистом. Картины писал главным образом в своем имении Домотканове под Тверью, где постоянно жил и куда часто приезжал В.А. Серов, его друг и свояк. В 1921 году Дервиз переехал в Сергиев Посад, заведовал там историко-художественным музеем. Репрессии художника не коснулись – он был помещиком, но помещиком-либералом, из-за чего состоял даже под надзором полиции.

От брака Владимира Дмитриевича с Надеждой Яковлевной Симонович, двоюродной сестрой Серова, родилось пятеро детей. Старшая дочь Мария вышла замуж за известного гравера В.А. Фаворского, младшая Елена стала пианисткой, сын Дмитрий – антропологом. Все эти дети жили в Москве. У Дмитрия Владимировича были дочь-скульптор и сын Владимир, оба ныне покойные. Сын был женат, но потомство не оставил.

Младшие братья Владимира Дмитриевича – Борис и Георгий Дмитриевичи тоже потомства не оставили. Первый служил чиновником и умер холостым, второй – офицером, в молодости покончившим с собой. У их брата-юриста, Льва Дмитриевича, от двух жен было две дочери, одна из которых Татьяна работала геологом-нефтяником и скончалась в Петербурге в 1996 году в преклонном возрасте 12 .

Младший брат вышеназванных Дервизов – математик Валериан Дмитриевич (1870–1917) закончил столичный университет, но проживал в Москве. Он случайно погиб во время октябрьских событий 1917 года. Его женой была другая двоюродная сестра Серова – Аделаида Яковлевна Симонович. Внуки этого Дервиза – художник Дмитрий и археолог Петр живут в Москве. Последний интересуется историей своего рода. Дети Дмитрия (трое сыновей) и Петра (дочь) продолжают род Дервизов в Москве 13 .

О.В. Дервиз. Петербургский адвокат. Фото 1990-х гг.

Самый младший сын сенатора Дервиза – Александр Дмитриевич (1873–1929), пошел по стопам отца. Он окончил престижный Демидовский лицей в Ярославле, но служил в Петербурге. Большевистский переворот заставил его поменять должность юриста в Госканцелярии на место скромного библиотекаря в Комвузе.

Дети этого бывшего надворного советника учились уже в советских условиях. Константин – на курсах геофизиков, Елена и Лев – только в средней школе. Старший сын большую часть жизни проработал в Гурьеве, младший – в разных местах, дочь – в жилконторах Ленинграда. До своей смерти в 2001 году она еще проживала в коммуналке в конце Кирочной улицы. Константин в конце жизни полуослеп, Лев – пропал без вести под Ленинградом в августе 1941 года. Лев Александрович успел, однако, в 1940 году жениться; жена-эстонка родила ему сына. Судьба его сложилась неудачно, он спился и умер в 1994 году от сердечного приступа. На судьбе внуков и внучки сенатора и члена Госсовета можно воочию увидеть социальные сдвиги, происшедшие в России в роковом XX веке.

Вернемся в XIX век, к детям Михаила Григорьевича, отставного артиллериста, владельца имения Дягилево и управителя имения Старожилово в Рязанской губернии. Из его восьмерых детей наиболее интересны судьбы младших: дочери Веры (1878–1951) и сына Валериана, которые работали геологами. Вера Михайловна стала одной из первых женщин-геологов в России. Чтобы получить соответствующее образование, эта бестужевка уехала в Швейцарию, где, окончив Фрибурский университет, защитила докторскую диссертацию по геологии. В Ленинграде пережила блокаду, но в 1945 году пенсионерку Веру Дервиз арестовали и три года спустя она умерла в лагере.

Ее брата Валериана арестовали раньше, в 1935-м, и сослали на Балхаш, где он продолжил работать геологом. В Ленинград вернуться ему не разрешили, и с 1939 года Дервиз поселился в Рыбинске с женой-пианисткой Н.В. Шпигель. В этом городе он и умер во время войны. Его сын Олег Валерианович – известный ныне в Петербурге адвокат. Единственный сын Алексей, женатый на чешке, с 1988 года живет в Праге и работает математиком 14 .

Составленную мною генеалогию Дервизов нельзя считать полной, так как некоторые ветви, отмеченные в провинции, потеряны или документально не прослеживаются. Архивные документы и рассказы членов рода в Москве и Петербурге не смогли заполнить все лакуны. Дальнейшие изыскания должны помочь делу и лучше раскрыть многостороннее значение рода Дервизов в истории их русской Родины.

Из книги История мировой и отечественной культуры автора Константинова С В

30. Наука и грамотность в России в XVI в. Появление в России книгопечатания В этот период на Руси развивается грамотность. Знание письма и счета требовалось во многих отраслях деятельности. Берестяные грамоты Новгорода и других центров, различные памятники письменности

Из книги Величие и проклятие Петербурга автора Буровский Андрей Михайлович

Из книги Пинакотека 2001 01-02 автора

Из книги Санкт-Петербург. Культминимум для жителей и гостей культурной столицы автора Фортунатов Владимир Валентинович

Из книги Рестораны, трактиры, чайные... Из истории общественного питания в Петербурге XVIII – начала XX века автора Демиденко Юлия Борисовна

Из книги Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура автора Антонов Виктор Васильевич

Из книги Петербург. История и современность. Избранные очерки автора Марголис Александр Давидович

Из книги Метафизика Петербурга. Историко-культурологические очерки автора Спивак Дмитрий Леонидович

Из книги Культурология автора Хмелевская Светлана Анатольевна

Раздел 3 Итальянцы в Петербурге

Из книги автора

Корсини в Петербурге В истории русской архитектуры XIX века еще много малоизвестных или плохо изученных мастеров, которые построили множество зданий и пользовались влиянием и уважением среди современников. В их числе не только зодчие русского происхождения, но также

Из книги автора

Род Дервизов в Петербурге и в России 1 Картотека Э.Н. Амбургера. Мюнхен (ФРГ). РГИА. Ф. 468. Оп. 43. Д. 445. Л. 34–35.2 РГИА. Ф. 535. On. 1. Д. 8. Л. 6-14; Панчулидзев С.Ф. Сборник биографий кавалергардов. СПб., 1908. Т. 3. С. 260–261.3 РГИА. Ф. 759. Оп. 37. Д. 237; Ф. 1343. Оп. 20. Д. 1307. Л. 3-20; Ф. 1349. Оп. 3. Д. 673. Л. 4–6.4 РГИА. Ф.

Из книги автора

Раздел 3. Итальянцы в Петербурге Висконти на русской службе 1 Schweizer K?nstler-Lexikon. Bd. 3. 1913. S. 391; Thieme-Becker. Allgemeines Lexikon der bildenden K?nstler. Bd. 34. Leipzig. 1940. S. 419; Antonov V. Capomastri italiani a Pietroburgo nel Settecento // Bollettino storico della Svizzera italiana. Lugano. 1978. P. 164–173; Сайтов В.И. Петербургский некрополь. СПб., 1912. Т. 1. С. 443–444, 527;

Из книги автора

Корсини в Петербурге 1 Соломатина H.H. О службе Доменико Корсини на сценах Императорских театров Санкт-Петербурга и альбоме его рисунков из собрания Государственного Русского музея // Россия– Италия. Общие ценности. Сборник научных статей XVII Царскосельской конференции.

Из книги автора

Французская колония в Петербурге XIX века Французская колония никогда не была у нас велика – от 2 до 4 тысяч человек, что на всем протяжении XIX столетия составляло величину менее половины процента от общей численности населения города. Как следствие, отмечая на карте

Из книги автора

7.4. Советский период развития культуры России. Современная социокультурная ситуация в России Ситуация осмысления самобытности отечественной культуры, ее несводимости ни к западной, ни к восточной моделям развития усугубилась после Октябрьской революции 1917 года –

Особняк был построен в 1886 г.; приглашенный фон Дервизом рязанский архитектор Николай Михайлович Вишневецкий спроектировал его в стиле итальянского Ренессанса.

Дом поставлен в глубине владения и представляет собой двухэтажное здание с ризалитом в центральной части, к которому примыкает парадное крыльцо. К нему с двух сторон ведут полукруглые пандусы, у въезда на которые поставлены большие светильники, выполненные в виде женских фигур. Фасады особняка украшены крупным рустом, цоколь отделан гранитом, в оформлении фасадов использованы элементы ренессансной архитектуры - сдвоенные арки с колонками на углах здания, лепные элементы карниза и фриза. Простенки между окнами второго этажа украшены лепными львиными масками, во фризе помещены лепные изображения драконов, держащих щит с буквами SVD (Sergei von Derwies). Ограждение крыши особняка украшено вазонами.

Для оформления интерьеров особняка фон Дервиз пригласил молодого талантливого архитектора . Созданное Шехтелем декоративное убранство особняка отличается роскошью и изысканностью, в оформлении помещений использованы элементы и мотивы разных архитектурных стилей - классического, восточного, готического. Живопись и гобелены, витражи, шелковые ткани, деревянная резьба, тонко выполненный лепной декор - все это делает оформление интерьеров дома уникальным по богатству отделки и стилевому разнообразию. Стоит отметить, что подлинное убранство особняка сохранилось практически полностью, за исключением части мебели.

Столовая и гостиная первого этажа оформлены деревянными резными панелями, в декоре потолка столовой использована роспись - фрукты на золотом фоне; стекла окон - витражные, как и все витражи в доме, они выполнены по авторским рисункам Шехтеля.

Белый парадный зал второго этажа оформлен в классическом стиле и украшен позолоченными лепными деталями, в центре потолка - живописный плафон. Другой плафон, меньшего размера, украшает потолок парадной мраморной лестницы; в оформлении стен верхней лестничной площадки использованы гобелены с пейзажными сюжетами, в нишах на лестнице поставлены статуи, выполняющие также функцию светильников; освещает лестницу витражное окно с изображением герба рода фон Дервиз. Кессонированный потолок вестибюля первого этажа, оформленного в готическом стиле, украшен резными деревянными фигурками средневековых человечков.

Особой изысканностью декора отличается восточная, или китайская, гостиная, стены которой обтянуты шелковыми тканями с орнаментом и украшены расписными деревянными панелями; в росписи потолка повторяются стилизованные изображения китайского дракона.

В одной из угловых комнат второго этажа был устроен зимний сад, который освещался витражным световым фонарем и большими витражными окнами.

Во всех парадных и жилых комнатах были установлены мраморные или деревянные камины. Сохранились также светильники, сделанные по авторским рисункам.

Принадлежал к немецкому роду фон дер Визе, его предки обосновались в России при Петре III, и вскоре получили потомственное дворянство. Его отец Павел Григорьевич фон Дервиз сколотил состояние на строительстве железных дорог, много занимался благотворительностью, в частности на его средства была построена детская больница св. Владимира в Сокольниках. Сергей Павлович управлял доставшимся ему по наследству семейным бизнесом, также состоял на службе при Министерстве юстиции, но проявлял гораздо больше склонности к искусству - играл на рояле (одно время он учился в Московской консерватории) и сочинял музыку, писал стихи, увлекался театром. После революционных событий 1905 г. фон Дервиз решил покинуть Россию, он продал почти все свои владения, включая и московский особняк, и в 1908 году уехал во Францию, где и жил до самой смерти в 1943 г.

Особняк у него купил нефтепромышленник Лев Зубалов, при нем в 1911 г. была построена высокая каменная ограда, в результате чего особняк стало не видно с улицы. Зубаловы жили здесь до 1918 г., когда они решили подарить особняк Румянцевскому музею, и здесь ненадолго разместился филиал музея. В дальнейшем особняк использовался под разные нужды, с 1941 г. и по настоящее время здесь размещается ВНИИЭМ - полузакрытый Институт электромеханики, входящий сейчас в структуру Федерального космического агентства (Роскосмоса). Доступ в особняк закрыт для всех, кроме сотрудников института.

Здание является объектом культурного наследия.

УСАДЬБА С. П. ФОН ДЕРВИЗА В КИРИЦАХ moscowhite wrote in April 22nd, 2009

Друзья! Я принял решение в случае с усадьбами расширить, если можно так выразиться, географические рамки Москвы. Во-первых, псевдоготические памятники почти никогда не несли характерных черт архитектуры той местности, где они строились. Во-вторых, многие архитекторы, строившие эти усадьбы, внесли огромный вклад в московскую архитектуру. Ф. О. Шехтель - безусловно, из их числа. С него-то я и начну наше путешествие по "Готической России".

Фон Дервизы появились в России очень давно. Их предки – дворяне, рязанские помещики из обрусевшей немецкой семьи, которая переехала в Россию из Гамбурга в далеком XVIII столетии. В Германии они носили фамилию Визе – так, например, Генрих-Дитрих Визе когда-то был старшим бургомистром Гамбурга. Приставка «Фон Дер» появилась позднее, уже в России, во времена российского императора Петра III, который присвоил дворянское звание главе этого семейства Иоганну-Адольфу Визе за его «прилежные труды» в Юстиц-коллегии.

Известный российский предприниматель Павел Григорьевич Фон Дервиз родился, как и его предки, на юге Рязанской губернии – в городе Лебедяни, в семье директора Гатчинского сиротского института. Сначала он пошел по привычной стезе государственной службы, как и его родитель, но в 1857 году Павел Григорьевич оставляет интендантство и начинает новое для себя дело – строительство железных дорог. В 1859 году он получил от правительства лицензию на строительство железной дороги от Москвы до Рязани, став председателем правления Общества Московско-Рязанской железной дороги. Позднее, в 1866 году Фон Дервизом была построена Рязанско-Козловская ветка, которая за счет большого грузооборота начала приносить хорошую прибыль. Павел Григорьевич стал одним из богатейших людей России – он владел недвижимостью в Москве и Петербурге, во Франции и Швейцарии, имениями в Рязанской губернии, пароходами на Волге.

Павел Григорьевич Фон Дервиз.

Но в личной жизни удача его оставила – его детей поразила тогда еще малоизученная, практически неизлечимая и потому страшная болезнь – костный туберкулез. Он пытался спасти их, бросил все, увез детей во Францию, на Лазурный берег, построил там, в Ницце, свою знаменитую виллу Вальрозе. Сделал все возможное и невозможное, чтобы вылечить своих детей. Не забыл при этом и местных ребятишек – открыл в Ницце школу, которой впоследствии было присвоено его имя. Когда его сын Владимир скончался, Павел Григорьевич пожертвовал 400 тысяч рублей на строительство детской больницы в Москве. Сооруженная по проекту архитектора Р. А. Гедике при участии петербургского педиатра К. А. Раухфуса, она была открыта в Сокольниках в 1879 году. Великолепно оснащенная и спланированная, больница эта стала новым словом в медицине (сейчас она известна как Русаковская). Но в 1881 году, не в силах вынести кончину любимой дочери Вари, Павел Григорьевич Фон Дервиз умер от сердечного приступа.

Его старший сын, Сергей Павлович, выпускник Московской консерватории, продолжил дело отца: строил железную дорогу от Москвы до Рязани, вместе с бароном Фон Мекк сооружал пути от Петербурга до Москвы. Часть огромного наследства он потратил на строительство усадьбы в селе Кирицы в Ярославской губернии. Новый хозяин имения замостил кирпичом дорогу, ведущую к станции Проня, и в 1887 году поручил молодому, тогда еще мало известному архитектору Шехтелю перестроить барский дом. К тому моменту Федор Осипович еще не построил ни знаменитого дома Рябушинского, ни Ярославского вокзала, ни особняка Морозова. По сути дела, и стиля модерн как такового еще не существовало, но Шехтель, как человек невероятно талантливый, в своей без сомнения выдающейся работе переосмыслил каноны европейской средневековой архитектуры, и на основе псевдоготики создал удивительный, легкий и воздушный романтический стиль, который позднее стали называть «стилем Шехтеля».

Центральную часть двухэтажного здания украсил портик, увенчанный декоративными башенками со шпилями. Изящно выглядел угловой особняк, его балкончик поддерживали крылья могучего орла. С центральной частью особняк соединила стеклянная галерея, соседствующая с крепостной башней с зубцами. Дом поставлен фасадом к оврагу, к которому сбегают две монументальные лестницы и пандусы. Расходясь в стороны, лестницы снова сходятся и вливаются в широкую террасу с верхним гротом. Отсюда уже общая широкая лестница спускается в партер, замыкаемый нижним гротом, сложенным из диких камней. Ниже грота шли пруды, а за прудами раскинулся фруктовый сад. Перед гротом, у начала сбегающих вниз лестниц, когда-то на высоких пьедесталах находились мощные бронзовые кентавры. Через глубокий овраг пролег каменный «мост любви», украшенный светильниками. Пройдя тенистые аллеи, гости Спасского уездного предводителя дворянства Сергея Павловича Фон Дервиза попадали к «Красным воротам» - двум стрельчатым башням, связанным арочным мостиком.

Но вскоре выяснилось, что Сергей Павлович не унаследовал от отца главное – его коммерческий талант. Дела у него шли все хуже и хуже, вышло даже так, что в конце 80-х годов XIX века его имущество находилось под опекой. Для того чтобы смыть это постыдное пятно с репутации фамилии Фон Дервиз, хлопотали такие фигуры, как Константин Победоносцев и Сергей Витте. Но Сергей Павлович все равно оставил фамильное дело. После смерти матери он продал свою недвижимость и перебрался с дочерью и женой в Париж, где и окончил свои дни. В 1908 году владельцем усадьбы Кирицы становится князь Горчаков, который, однако, ни разу там не появился, доверив хозяйство своим управляющим. После революции в дворянском поместье размещались сельскохозяйственное училище им. Карла Либкнехта, затем техникум, позднее - дом отдыха. С 1938 года в бывшем дворце барона Фон Дервиза открыли санаторий для детей, больных костно-суставным туберкулезом. Это весьма нетипично для беспамятного советского времени, но таким образом свершилась подлинная историческая преемственность. Не так давно в усадьбе началась реставрация, и обветшавшему за десятилетия советской власти дворцу постепенно возвращается первозданный величественный вид.

Фото: http://mgr-trip.narod.ru/1.htm

Фото: 4044415

Фото: http://imgsrc.ru/main/user.php?user=yo

Фото: http://photofile.ru/users/kc-kc/

Фото: http://mgr-trip.narod.ru/1.htm

Фото: http://photofile.ru/users/kc-kc/

Фото: http://mgr-trip.narod.ru/1.htm

Фото: 4044415

Уникальной деревню делает общая история с известнейшей в XIX веке фамилией фон Дервиз и знаменитым архитектором Фёдором Шехтелем. Последний факт делает посещение этой деревни незабываемым, как, впрочем, и пребывание во всех местах, где имеются постройки Шехтеля.

Замки руки этого архитектора, заказанные фон Дервизами, имеются также в Старожилово и . Этим комплексам повезло больше, чем усадьбе в Сохе, - они сохранились гораздо лучше, да и в информационном плане не обделены. Исторических сведений об усадьбе в Сохе немного - о ней мало известно даже ценителям творчества Шехтеля. А потому туристических автобусов здесь нет. Хотя к небольшим группам интересующихся с фотоаппаратами местные жители привыкли и с удовольствием заменяют экскурсоводов. Неизвестно, правда, как долго ещё у них будет такая возможность, ибо строения приходят в негодность с невероятной скоростью.

В первой половине XIX века деревня входила во владения дворян Бурцовых, в некоторых источниках - Бурцевых. В середине этого же века здесь была создана усадьба, которая до конца 1880-х годов принадлежала генерал-майору Михаилу Милошевичу, женатому на Екатерине Бурцовой (Бурцевой). Позднее усадьбу приобрёл Павел Павлович фон Дервиз (отчества здесь становятся принципиально важны). Его отец - Павел Григорьевич фон Дервиз - известный строитель железных дорог в России. Углубляться в биографию не будем, так как сведений об этом человеке предостаточно, и любой интересующийся может их без труда отыскать. А вот о Павле Павловиче расскажем чуть подробнее, как о владельце усадьбы.

Он был сыном одного из самых богатых людей страны. Ещё при жизни его отец, Павел Григорьевич фон Дервиз, приобрёл земли в Рязанской губернии, в том числе Старожилово и . У Павла Григорьевича были серьёзные планы по строительству в Старожилово конезавода, картинной галереи и других объектов. Однако, вынужденный из-за здоровья детей переехать в Ниццу, он постепенно потерял интерес к этому имению. Оно было передано в управление брату Ивану Григорьевичу с ежегодной доплатой из-за малой доходности хозяйства.

Лишился отца Павел Павлович фон Дервиз в возрасте 11 лет. Ему и брату Сергею Павловичу досталось немалое наследство. Брат был натурой творческой, с бизнесом отца не справился, распродал имущество и переехал во Францию. После него в Рязанской области осталась известная работы всё того же Шехтеля. А вот Павел Павлович остался в России. Став гусаром, он влюбился в лошадей. После смерти Ивана Григорьевича фон Дервиза ему в распоряжение было передано старожиловское имение. Сюда он и перебирается на постоянное место жительства. Здесь Павел Павлович реализовал план отца и свою страсть, построив . Дополнительно были приобретены земли в Сохе и Ромоданово.

Павел Павлович фон Дервиз был неординарной личностью. Ещё одной страстью этого человека была математика. В 1904 году он строит в Пронске школу, которая затем превратилась в женскую гимназию. Экстерном сдаёт экзамены за курс Московского университета и сам преподаёт в этом учебном заведении.

Во время Первой мировой войны он меняет фамилию на Луговой, стараясь скрыть свои немецкие корни. Дервиз-Луговой признал революцию, но от преследований это его не спасло В 1918 году все его владения были национализированы, а Павла Лугового ЧК приговорила к расстрелу. Местные жители вовремя предупредили его о грядущей казни, и Павел Павлович уехал в Петроград. Там он и был пойман. Его пересылают в Москву и помещают в Бутырку. Спасли его бывшие ученики, ходатайствовавший аж перед самим Лениным. Луговой вернулся в Старожилово, жил во флигеле, преподавал на кавалерийских курсах, развернувшихся на конезаводе. Впрочем, богатое дворянское прошлое Павла Павловича не давало покоя новой власти. Ему пришлось много переезжать с места на место, работать в разных школах. В конце концов он обосновался в селе Максатиха ныне Тверской области. Работал вместе со своей последней супругой учителем в школе. Умер в возрасте 73 лет в 1943 году.

Проехать мимо усадебного комплекса в Сохе сложно - руины хорошо видны. С тех времён в деревне сохранилось три пруда. Проехав мимо двух из них (они будут по обе стороны от дороги), нужно свернуть направо. Через несколько метров встретится первое строение из комплекса - главный дом. Он будет слева и спрятан в растительности. Некогда красивейшее здание сейчас сильно разрушено. Сохранились только стены. Его общий вид оценить довольно сложно из-за деревьев, окруживших строение. Легче рассмотреть здание зимой или поздней осенью, когда опадает листва.

Местные жители настаивают, что этот дом - копия Павелецкого вокзала Москвы. Якобы здесь предполагалось строительство железной дороги, но потом от идеи отказались. Подтвердить эти слова в исторических источниках не удалось. Естественно, подпитывает предположения тот факт, что фамилия фон Дервиз тесно связана со строительством железных дорог в России. Да и если рассмотреть фотографии Павелецкого до реконструкции, то сходство вполне обнаруживается. Главный дом, как и вокзал, с симметричными крыльями, повышенной центральной частью и крышей-куполом над ней, а также с высокими окнами. Но это соответствовало строительным канонам того времени. Оба здания построены примерно в один и тот же период. Усадьба в Сохе относится к 1890-м годам, вокзал был введёт в 1900 году.

Есть ещё один аспект, который, возможно, связывает усадьбу с Павелецким вокзалом. Это серьёзное знакомство фон Дервизов с архитектором вокзала Александром Красовским. Он многое сделал во владениях фон Дервизов. По проекту Александра Красовского в 1891 году была построена . В 1898 году Павел Павлович фон Дервиз пригласил этого же архитектора для того, чтобы перестроить особняк в Петербурге, где ныне размещается Дворец бракосочетания. В 1917 году Красовского пригласили в Старожилово для перестройки конезавода. Летом следующего года архитектор здесь же умер и был похоронен недалеко от всё той же церкви Петра и Павла. К сожалению, сейчас могила утеряна.

Сразу за главным домом находится ледник. Это прототип современного холодильника. Полуземляное строение сверху укрывалось соломой. С весны в него заносился лёд, который сохранял низкую температуру в леднике в течение всего лета. Строение и сейчас внешне кажется довольно крепким. Правда, превращено в склад мусора.

Следующая легенда гласит, что главный дом связан подземными ходами ещё с одним усадебным строением - домом управляющего. Это двухэтажное здание отделено от барского дома липовыми аллеями. Дом управляющего сохранился немного лучше. По словам жителей, долгое время там размещался детский сад. Соответственно, за зданием в той или иной мере ухаживали. Сейчас оно полностью закрыто. Окна первых этажей заложили кирпичами, чтобы ни у кого не было возможности влезть в здание, которое находится в аварийном состоянии.

Лучше всего сохранилась конюшня. В Сохе разводили тяжеловозов. Конный двор здесь был значительно меньше старожиловского, где разводили породистых верховых. Конюшня в Сохе - всего лошадей на 30. Такой же двор для тяжеловозов Павел Павлович фон Дервиз устроил в селе Ромоданово. Этот населённый пункт находится примерно в 9 километрах от посёлка Старожилово. Ромоданово Павел Павлович приобрёл в начале XX века. Сейчас фактически никаких строений там не осталось - лишь руины. А вот конюшня в Сохе в хорошем состоянии. Правда, закрыта, и попасть внутрь невозможно.

За конюшней - полуразвалившаяся каретная. Она находится на берегу пруда. Здесь экипажи ожидали выездов, а также ремонтировались. В советские времена здесь также были мастерские. Это подтверждают и отдельные надписи на стенах. Какое-то время, говорят соседи, в этом доме жили рабочие. Сейчас кровля обвалилась, постепенно рушатся стены.

На другой стороне пруда можно увидеть развалины спиртзавода. Он работал и после революции. Остались труба, стены цехов, спиртохранилище. Всё находится в том же сильно запущенном состоянии.

Сделал несколько новых панорамок из Кириц и в связи с этим нашёл в инете, нмв, очень хорошую статью о хозяевах усадьбы Фон Дервизах.

Рязань у нас привычно ассоциируется с самыми что ни на есть знаковыми русскими именами. Говорим: «земля Рязанская», и память тут же подсказывает имена великих уроженцев этого «края березового ситца»: Есенин, Циолковский, Паустовский, Симонов, Солженицын. Имена, вошедшие в историю и этого края, и самой России. Но есть и другие имена, и их тоже надо помнить. Без них история российская будет неполной.

Фон-Дервизы появились в России очень давно. Их предки – дворяне, рязанские помещики из обрусевшей немецкой семьи, которая переехала в Россию из Гамбурга в далеком XVIII столетии. И фамилия у них была самая простая – Визе, без этой дворянской приставки «фон». А появилось это «фон» с непременным артиклем «дер» позднее, во времена российского императора Петра III, который присвоил дворянское звание главе этого семейства Иоганну-Адольфу Визе за его «прилежные труды» в Юстиц-коллегии.

Так и появились у нас русские дворяне с немецкой фамилией фон Дервиз (Фон-Дервиз).

Павел Григорьевич Фон-Дервиз, как и его предки, родился на юге Рязанской губернии – в городе Лебедяни, в семье директора Гатчинского сиротского института. И сначала пошел по привычной стезе государственной службы, как и его родитель. Но начинается в России новое время, и талантливый, предприимчивый Павел Григорьевич оставляет в 1857 году свое интендантство и начинает новое для себя дело – строительство железных дорог. Дело это было ново не только для Фон-Дервиза, но и для всей России. Строились дороги, шли по ним поезда, и их паровозы тянули за собой не только свой состав, но и всю российскую экономику. Вот таким перспективным делом занялся наш рязанский немец, русский предприниматель нового времени.

Сначала он стал секретарем общества Московско-Рязанской железной дороги.

Дело это было трудное и пошло не сразу.

Сначала он и его компаньоны думали тянуть дорогу от Москвы до Саратова, житницы России, на что и была получена в 1859 году лицензия от правительства – с тем, чтобы вести туда дорогу через Рязань, Моршанск с отдельной веткой до Пензы. План был хорош и привлекателен, но разразился в России биржевой крах и требуемых денег собрать не удалось. Наличного капитала хватало лишь до Рязани, потому и решили строить Московско-Рязанскую дорогу. Именно тогда Павел Григорьевич Фон-Дервиз стал председателем правления общества Московско-Рязанской железной дороги. Так его упорство и труды были отмечены и вознаграждены. (Примечательно, что компаньоном его был другой русский немец – Карл фон Мекк, член той самой семьи, которая столь заботливо и преданно опекала композитора Петра Чайковского.)

Но и после завершения строительства этой дороги русская железнодорожная сеть была весьма редкой. Она состояла из нескольких дорог – из исторической Царскосельской, Петербург-Московской, Петербурго-Варшавской, Варшавско-Венской, Московско-Нижегородской, Риго-Динабургской, Волго-Донской, Грушевской и Московско-Сергиевской (труды Василия Чижова и Ивана Мамонтова) и, соответственно, Московско-Рязанской. Общая протяженность всей сети к концу 1863 года составляла лишь 3254 версты, чего для великой во всех смыслах России было явно недостаточно.

Нужда в постройке новых железных дорог была так велика, что правительство предоставляло предпринимателям чрезвычайные льготы, лишь бы достигнуть осуществления плана развития сети необходимых государству дорог, но нашим дорогоустроителям капитала все равно не хватало. Приходилось идти ради дела на всякие ухищрения и новации. Чем, собственно, и отличался Павел Фон-Дервиз.

Так, в конце 1863 года он обратился в правительство с ходатайством о предоставлении ему права постройки железной дороги от Рязани до Саратова, но не через Моршанск, как первоначально предполагалось, а через Козлов и Тамбов. При этом он предлагал строить в первую очередь участок от Рязани до Козлова на капитал, который обязалась ему предоставить английская компания во главе с Лэнгом, бывшим английским министром Великобритании в Индии. Эта компания требовала безусловной гарантии со стороны российского правительства, то есть уплаты ежегодно определенного процента на капитал вне зависимости от того, будет ли впоследствии дорога приносить доход, и какой именно. Так как требование было равнозначно постройке дороги на средства, добытые путем заграничного займа, что по внешнеполитическим обстоятельствам того времени считалось неудобным, предложение Фон-Дервиза было отклонено.

Но эта неудача не остановила предпринимателя: год спустя Фон-Дервиз возобновил ходатайство об осуществлении Рязанско-Козловской дороги, но на других условиях. На этот раз он предлагал учредить общество в России, собрав капитал частью в Англии, частью в Германии; с этой последней целью акции компании предполагалось выпустить в английской валюте, а облигации – в прусской. Размер акционерного капитала был определен в 782500 фунтов стерлингов, а облигационного – в 10800000 прусских талеров.

Хотя Фон-Дервиз зарекомендовал себя в глазах правительства еще со времени осуществления Московско-Рязанской линии как надежный предприниматель, по Высочайшему повелению от него еще до рассмотрения дела в Комитете министров потребовали предварительные гарантии того, что все бумаги будущего общества уже размещены. Это Высочайшее повеление вызвано было рядом неудач, постигавших все частные железнодорожные компании, возникавшие за время с 1860 по 1865 год (за исключением одной лишь Динабурго-Витебской дороги). Несмотря даже на даруемые им чрезвычайные преимущества, большинству таких компаний не удавалось собрать необходимые для них денежные средства – столь недоверчиво были тогда настроены иностранные банкиры к нашим железным дорогам. Фон-Дервизу удалось, однако, поколебать это недоверие и склонить германских капиталистов к приобретению облигаций будущей дороги. Достигнув этого, он представил в правительство затребованное им «удостоверение» размещения ценных бумаг, и долгожданная концессия на постройку Рязанско-Козловской железной дороги была дана 12 марта 1865 года.

Выпущенные облигации удалось реализовать в сравнительно короткий срок при посредстве банкиров-менял, главным образом Берлинской и Франкфуртской бирж. Хотя, как не раз говорил Фон-Дервиз, за «весьма и весьма дорогие комиссионные». Но вот на английском рынке акции реализовать не удалось, и Фон-Дервиз разместил их среди русских предпринимателей.

Как бы то ни было, но стройка началась. И завершилась она в рекордные для того времени сроки: вся линия была построена и открыта для движения менее чем за полтора года, то есть вошла в строй 4 сентября 1866 года.

Рязанско-Козловская дорога прошла по тому направлению, по которому издавна шел главный гужевой путь из юго-восточных степей в Москву. Заменив собой этот путь, дорога стала одной из самых первых по перевозке хлебных грузов, и это обеспечило ей с первого же года эксплуатации значительный доход, составивший в 1867 году 6,7 процента, в 1868 году – 14,5 и в 1869 году – 18,1 процента на акционерный капитал. Такой результат дал сильный толчок появлению предпринимателей, желавших строить железные дороги, которых прежде правительство искало, но не находило. То есть началась, как тогда стали говорить, «железнодорожная горячка», такая же, что бушевала в Европе 15 – 20 годами ранее. И главной причиной этой «горячки» стали блестящие результаты Рязанско-Козловской дороги, блестящий менеджмент самого Павла Григорьевича Фон-Дервиза.

Последующие события также убедительно подтвердили все его расчеты в том, что касалось выбора направления этой дороги. Так, в первые годы после открытия Рязанско-Козловской железной дороги грузы к ней подвозились с расстояния до 150 – 200 верст, и количество грузов было так велико, что справиться с ним дорога не могла. Жалобы на это дошли даже до Государя, и он приказал исследовать дело, возложив эту задачу на товарища министра путей сообщения графа В.А.Бобринского. Он это дело «разъяснил» и сделал вывод, что необходимо «усиление дороги с выдачею на это из казенных средств ссуды». Так появился и второй путь на Рязанско-Козловской линии, который был открыт 1 июня 1870 года. Благодаря «удвоению» эта дорога стала в России одной из самых сильных по своей пропускной способности и самых прибыльных по своим коммерческим результатам.

Драма отечественного Креза

Потом были в жизни Павла Фон-Дервиза и другие проекты, другие дороги. Пришло вскоре время, когда его стали называть «русским Монте-Кристо», стали говорить о нем – «богат, как Крез». Он действительно стал одним из богатейших людей России. Недвижимость в Москве и Петербурге, во Франции и Швейцарии, имения в Рязанской губернии.

Успех, счастье? Увы... Фигура Павла Фон-Дервиза примечательна и своим предпринимательским талантом, и удачливостью, и успешностью удивительной, и... своей трагичностью едва ли не шекспировского толка. Судьба, столь благосклонная, казалось бы, к нему, вдруг ударила его в самое сердце, ударила по самому больному. Детей Павла Григорьевича Фон-Дервиза одного за другим поразила тогда еще малоизученная, практически неизлечимая и потому страшная болезнь – костный туберкулез. Он пытался спасти их. Бросил все, увез их во Францию, на Лазурный берег, построил там, в Ницце, свою знаменитую виллу Вальрозе, которая сохранилась и поныне. Сделал все возможное и невозможное, чтобы вылечить своих детей. Не забыл при этом и местных ребятишек – открыл в Ницце школу, которой впоследствии было присвоено его имя.

Но... Всех своих детей ему спасти не удалось. Его любимице, 16-летней Вареньке, в Германии была сделана операция – и неудачно... Павел Григорьевич решил похоронить ее в склепе Владимирской больницы, которую построил сам, на свои средства и назвал в память одного из своих сыновей, умершего ранее. (Теперь это известная московская детская Русаковская больница.) Но даже и это ему самому сделать не удалось. Он приехал на вокзал, ждал поезд из Германии с телом дочери. Пришел поезд, гроб с телом его любимой Вареньки внесли в здание вокзала. Павел Григорьевич встал, сделал шаг навстречу ему – и упал. Не выдержало сердце...

Его вдова Вера Николаевна целиком отдала себя благотворительности и оставила по себе самую добрую память: организовала сначала один приют, потом – другой, который вырос до гимназии (известная московская «гимназия Фон-Дервиз», что в Гороховском переулке), построила немало домов для вдов и одиноких матерей, где они жили за символическую плату на полном обеспечении, организовала дачу для беднейших учениц петербургских гимназий.

Откуда пошли «стиль Шехтеля» и слава Жукова

Интересна судьба и двух оставшихся в живых наследников Павла Григорьевича, его сыновей – Сергея и Павла. Первому в момент кончины отца было 24 года, второму – 11 лет.

Старший сын, Сергей Павлович, унаследовал дело отца, но не его талант и силу. Дело у него не пошло. Он к тому времени заканчивал Московскую консерваторию и готовил себя к совершенно другой карьере. Вышло даже так, что в конце 80-х годов XIX века его имущество находилось под опекой. Для того, чтобы снять все-таки с него эту постыдную для фамилии Фон-Дервиз репутацию, хлопотали такие фигуры, как Константин Победоносцев и Сергей Витте. Но, так или иначе, Сергей Павлович ушел из фамильного бизнеса. После смерти матери он продал свою недвижимость и перебрался с дочерью и женой в Париж, где и окончил свои дни.

Тем не менее и он оставил о себе память в виде той самой «недвижимости». На рязанской земле, в Кирицах, он устроил в свои лучшие времена замечательную усадьбу, поставил там же домовый храм Сергия Радонежского. И самая, пожалуй, главная его заслуга – привлек к строительству своего дворца в Кирицах (иначе его трудно назвать) тогда еще молодого и только начинающего творческий путь зодчего Федора Шехтеля (автора проекта здания Ярославского вокзала в Москве). Так он дал ему возможность сделать хороший старт, утвердиться в профессии. И Шехтель создал удивительный по красоте и очень своеобразный ансамбль, вне всяких стилей и в то же время очень стильный. С этого, собственно, начался «стиль Шехтеля» – башенки, оконные проемы, арки, лестницы, спускающиеся к прудам, делают дом похожим на некую ожившую сказку. И дом, и парк при нем сохранились до наших дней, стали памятниками архитектуры, потихоньку реставрируются. А сохранились они благодаря поистине мистическому совпадению – там в 1938 году был открыт детский туберкулезный санаторий, в котором лечат тот самый недуг, который унес жизни детей Фон-Дервизов.

Детский санаторий там и поныне

Деловую эстафету принял у Сергея его младший брат – Павел. Он тоже не готовил себя к деловой карьере – был штаб-ротмистром лейб-гвардии гусарского полка, бравым красавцем и известным столичным сердцеедом. Но делом он занялся с азартом.

Переехал из столицы в Рязанскую губернию, в Пронском уезде которой еще его отец Павел Григорьевич приобрел 4360 десятин земли. Там он хотел реализовать большие планы – построить церковь, конный завод, школу и даже картинную галерею. Но не успел... Теперь в эти владения приехал его сын Павел Павлович.

Вскоре рязанские дворяне избрали его уездным предводителем дворянства и почетным мировым судьей. Там же учредил гимназию и стал председателем ее попечительского совета, а также почетным смотрителем городского училища. В 1905 году Павла Павловича избирают почетным гражданином города Пронска. Его имение было в числе образцовых, а его конные заводы – едва ли не лучшими в России (их только в одной Рязанской губернии была тогда чуть не сотня). Павел Фон-Дервиз разводил тяжеловозов, верховых и рысистых лошадей, в том числе скакунов арабской, английской и орловской пород, которые закупались казной для полков русской гвардейской кавалерии.

(Один из заводов его, Старожиловский, которому в 1995 году исполнилось 100 лет, здравствует и поныне – он теперь практически единственный конезавод в Рязанской области, на котором по-прежнему разводят лошадей русской верховой породы. И Фон-Дервизов там помнят: на юбилейные торжества, которые почтили своим присутствием все конезаводчики России, приезжала и дочь Павла Павловича – последняя из этой знаменитой семьи.)

Проезжали мимо - фото будут по мере готовности

Павел Павлович был так же, как его отец, знаменит своими «чудачествами» (хотя все бы так «чудили»). Вчерашний блестящий гусар и дамcкий любимец, а ныне помещик и крупнейший конезаводчик, которого искренне любили его крестьяне и работники, он... сдал экстерном экзамены за весь курс математического факультета и стал преподавать математику в им же учрежденной гимназии. Последний выпуск рязанская гимназия Фон-Дервиза сделала в 1919 году, когда вовсю уже шла в России Гражданская война, а сам Павел Павлович к тому времени носил другую фамилию – Луговой. (Как и многие русские немцы, он в годы германской войны счел непатриотичным носить немецкую фамилию и сменил ее на русскую.) Он, как и отец, страстно любил искусство – оперу и живопись. В своем самодеятельном театре не только ставил оперы («Евгений Онегин» и другие), но и пел в них главные партии.

Когда начались «эксцессы» всякого рода (все-таки 1919 год), его предупредили об опасности верные старожиловцы, и он пешком ушел из своего имения. Попал в Петроград, но там его арестовали, отправили в Москву, в Бутырку. Погиб бы, как и многие его «братья по классу», но за него вступились перед властями его ученики. Дело кончилось тем, что сам Ленин выписал ему своего рода охранную грамоту. А в 1920 году он стал читать лекции по математике на Рязанских кавалерийских командных курсах, которые открылись тогда на базе его же конного завода. И одним из курсантов, которые слушали эти лекции Павла Павловича, был будущий советский маршал и герой Великой Отечественной войны Георгий Константинович Жуков...

В конце своей жизни Павел Павлович обосновался в деревне Максатиха нынешней Тверской области, где стал работать сельским учителем. Там же и умер в 1943 году в возрасте 73 лет, до последних своих дней трудясь над собственным учебником математики.

Люблю Россию!
Когда мы говорим и думаем о русских деловых людях прошлого, будь то Мамонтов, Морозов или Фон-Дервиз, мы невольно оглядываемся на жизнь сегодняшнюю. Невозможно уйти от этих сравнений и параллелей – не в пользу, конечно, дня настоящего.

Павел Григорьевич мечтал жить и работать только в России, где, как он и планировал, должны были работать его капиталы на благо Отечества. И выехал он в эту Ниццу, на Ривьеру (чем его часто корили «доброжелатели»), только подчиняясь необходимости. Когда закладывали там, во Франции, его виллу Вальрозе, он счел необходимым сделать на закладном камне такую надпись: «Я русский, родился в России, люблю Россию и не нашел бы никакой надобности устраиваться где-либо в другом месте, если бы не находился в положении исключительном по состоянию здоровья детей моих».

Интересно, что написали бы наши новейшие капиталисты, которые предпочитают жить за границей, деньги держать в офшорах, семьи – на взморье Кипра или Испании?